Серьги были излюбленным украшением и едва ли не обязательным элементом традиционного женского костюма староверов-кержаков Южного и Юго-Западного Алтая -  ''поляков'' и ''каменщиков''. До середины ХХ века их носили совсем юные девки, молодые, взрослые и даже пожилые бабы. Свидетельством большого распространения этого украшения может служить фондовая коллекция Восточно-Казахстанского областного архитектурно-этнографического и природно-ландшафтного музея заповедника. Первый экспонат этой коллекции был приобретён музеем в 1977 году, а последний – в 2006, то есть во время, когда живое бытование традиционного костюма прекратились полностью. Но старинные серьги ещё можно было встретить: их не только хранили в шкатулках, но и носили как привычное украшение. Поэтому многое, выявленное во время экспедиций, приобрести не удалось. И всё же коллекция насчитывает 40 экспонатов (21 номер – парные серьги, 19 – разрозненные). Из них 27 номеров – так называемые ''серьги с гребнем'', 13 номеров -  ''долгие''. Именно эти два вида серег местные крестьянки определяют как ''кержачьи''. Серьги данной коллекции датируются временем от конца ХIХ до 20-30 годов ХХ века.

"Серьги с гребнем". Всего в коллекции 16 парных и 11 разрозненных серег данного вида. Одна непарная серьга изготовлена из неблагородного металла, остальные из серебра, пробы которого варьируются от 960 до 500, вес отдельной серьги в пределах от 1,436  до 5,770 граммов, высота от 2,4 до 4,2 см.

Данные серьги представляют тип орнитоморфного украшения. В основе это разомкнутое кольцо, расковка которого произведена таким образом, что выявляется образ птицы: передняя сторона – грудка птицы – плоская выгнутая пластина, плавно сужающаяся к концам. Верхний её край вытянут в тонкий пруток и закручен вперёд кольцевидным завитком, нижний - плавно переходит в гребешок-хвост, также плоский, но ровный, без прогибов и развёрнутый на 90º. В верхней части ''хвост'' раздваивается на противоположно направленные отростки, внешний выполнен в форме плоского кольцевидного завитка, внутренний вытянут и плавно изогнут на конце. Застёжка жесткая, неподвижная: функцию крючка выполняет внутренний отросток ''хвоста'', изогнутый край которого продевается в круглое сквозное отверстие, прорубленное в верхней части передней пластины. Все серьги данного вида декорированы. Пышную лёгкость хвоста создаёт вырубка по внешнему краю – округлые фестоны со сквозными круглыми или сердцевидными прорезями в каждом сегменте, и насечки на лицевой плоскости, а иногда и на оборотной тоже, но тогда, как правило, немного упрощенный вариант. Здесь узоры варьируются в пределах двух основных мотивов – ломаные лини и завитки, часто с обрамлёнием в виде полумесяца. Особенности декора "хвоста" или "гребня", как его называли сами крестьянки, отличают несколько серег коллекции. Одна пара, из села Сенное, украшена насечкой в виде  "снежинок" – 8- и 12-лучевыми крестами (КП-16-19907). На этих же серьгах и на серьгах, приобретённых в Усть-Каменогорске (без сведений о предыдущих владельцах, КП-7-16229 и КП-7-16230), по внешнему краю хвоста вместо отверстий размещены полусферические выступы. Серьги из с. Александровка (ГИК – 3-506) отличает отсутствие прорезей и редуцированный декор края - только в верхней половине гребня неглубокая поперечная насечка.

Поверхность передней пластины – грудки – может быть покрыта гранёным ромбическим рельефом, иногда просто гладкая или украшена незамысловатым узором, выполненным в технике насечки – волнистые линии и завитки. Можно отметить, что в коллекции нашего музея все серьги с гладкой передней пластиной поступили из "поляцких" деревень, с насечкой – из региона проживания каменщиков, а с гранёным рельефом – бытовали повсеместно.  Хотя, на этом основании делать выводы о различиях серег "полячек" и бухтарминок не стоит, из-за малого количества материала и поэтому большой вероятности простого совпадения. Но принять это наблюдение в качестве рабочей гипотезы можно, и в дальнейшем проверить её на аналогичных экспонатах других музеев, ранее вывезенных из наших мест.

Серьги явно архаического происхождения. Характерные образность и декор допускают такое предположение. Конструктивная особенность крестьянских серег "с гребнем" не предполагает частого вдевания и вынимания, они не открываются, а разгибаются, т.е. неподвижны, а дужка продевается с тыльной стороны мочки (обычно серьги вдевают не так). Возможно эти ''птички'' рудиментарный отголосок древних украшений – височных колец, которыми украшали головной убор, а не продевали в уши. Такие серьги и по конструкции и по форме могут быть сопоставимы с височными кольцами женщин кривичей IХ в. [9, с. 37]. И в значительно ранние времена, например,  в поздняковской культуре (середина II тыс.- начало I тыс. до н.э., бассейны рек Оки и Клязьмы, Поволжье) археологи находят образцы бронзовых височных колец из выгнутых пластин, свернутых в полтора оборота [1, с. 134]. Размещение образа птицы у головы вполне уместно – по древней традиции на этом, верхнем, уровне всегда находилась небесная символика [8, с. 519]. Наша птица изображена не в полёте, у нее сложены крылья.  Возможно, она плывёт, хотя и не имеет лопастей-лапок, как ее возможный прототип из племени кривичей.  Тогда это утица, быть может, та самая, которая согласно мифу ночью перевозила по океану-морю солнечное божество. В пользу этой догадки говорят и опубликованные Н.П.Гринковой прорисовки подобных, но более старых серег, которые она встречала на Бухтарме в 1927 году, особенно интересен вариант с крестоголовой фигуркой, расположившейся во внутренней части серьги, как в ладье [4, с. 35]. Аргументом причастности птицы-серьги к ''океяну-морю'' являются декорирующие её волнистые и ломаные линии, разнонаправленные завитки, как в меандре… Всё это символы воды. А к ночному времени отсылают фигурки полумесяцев, украшающие ''хвосты''. Кстати, Н.П.Гринкова определяла такие серьги как ''полулунные''. Да и сам металл – серебро, символ ночного светила. Хотя женщины из бедных семей носили медные и бронзовые серьги [2, с. 97]. Бытовали подобные серьги и в золотом исполнении, но они не были так широко распространены. В нашей практике мы видели их лишь один раз – у Сосновской Пистимеи Платоновны, 1912 г.р., уроженке и жительнице с. Быково. Её золотые серьги ''с гребнем'' были крупного размера - около 3 см высотой. Распространены были и маленькие золотые серёжки высотой чуть больше 1 см, они встречаются чаще, но имеют и другие отличия, помимо размера.

Благодаря свидетельству Н.П.Гринковой, можно проследить, как на протяжении времени изменялась форма данного вида серег. Кроме  крестовидных фигурок с внутренней стороны птицы-кольца, исследовательница замечает, что ''на наиболее старых экземплярах встречаются маленькие колечки, вставленные в дырочки гребня'' (и опять стоит обратить внимание на украшение кривичей – мелкие колечки, присоединяющие лопасти). Идя дальше по пути упрощения, в ХХ веке  серьги утратили не только эти детали. Начали исчезать кольцевидные завитки на концах ''головки'' и ''хвоста'', хотя, не исключено, что в некоторых случаях они просто были сломлены в процессе ношения. А на маленьких золотых серьгах этого же вида утрачен уже и самый хвост, некоторые из них оснащены замком в виде скобы на шарнире, где скоба заменила ''хвост''.

"Долгие серьги". В нашей коллекции 5 парных и 8 разрозненных серег данного вида. Одна непарная серьга изготовлена из неблагородного металла, остальные из серебра, пробы которого варьируются от 500 до 875, вес отдельной серьги в пределах от 4,305 до 8,128 граммов, высота от 6,1 до 8 см.

Бытовали ''долгие'' серьги и в ''поляцких'' и в бухтарминских деревнях, но в отличие от серег ''с гребнем'' были, по-видимому, менее востребованы, возможно, из-за специфической формы, неудобной для ежедневного ношения. Такие серьги надевались только в праздники. ''Долгие'' серьги представляют антропоморфные фигурки, составленные из плоских лопастей, расположенных в три яруса. Верхняя часть – женская головка в кокошнике, средняя – плечики и ручки, нижняя – юбка, скруглённая по низу и с обязательной вставкой в центре. Все детали подвижны, соединены шарнирными петлями. На верхнем ярусе с оборотной стороны напаян длинный крючок из гнутой проволоки, круглой в сечении. ''Долгие'' серьги декорировались фигурной вырубкой, орнаментальной насечкой и полусферическими выступами различных размеров. Важной конструктивной и декоративной деталью была подвеска в центре нижнего яруса. Всегда каплевидной формы, она различалась размерами – могла быть немногим меньше всей ''юбочки'' (ГИК-4-1200) или почти втрое уже и короче её (ГИК-6-1202). По технике изготовления подвески были двух видов: из того же металла, полые изнутри, либо из гранёного цветного стекла в ободковом касте (ГИК-28-11035, ГИК-3-512).

''Долгие'' серьги варьируются по внешнему виду. Плоские лопасти – основа серег – в некоторых случаях имеют контур, слабо соотносимый с антропоморфным образом. Иногда можно разглядеть растительные мотивы (ГИК-26-9727). Л.М.Русакова в подобных серьгах просматривает и зооморфные образы, например, ''пышные рукава напоминают головы животных''[7, с. 142]. Даже узнаваемые женские фигурки изображены с различной степенью условности. Иногда второму ярусу – ручкам, придана форма бантика: две петельки и два свободных конца, направленных в разные стороны (ГИК-4-1200), или четрёхлепестковой розетки с двумя маленькими боковыми отростками (ГИК-3-512).

Как и серьги ''с гребнем'', ''долгие'', по-видимому, так же имеют архаическое происхождение. Основным доводом в пользу этого утверждения может быть прочтение образа. Вся женская фигурка, от сужающейся кверху головки до расширяющейся и скруглённой понизу юбочки, вписывается в форму капли. Эта же капля обязательно повторяться в нескольких деталях серьги, иногда трижды – кокошник, юбочка и подвижная вставка. Так настойчиво звучащий мотив, возможно, указывает на причастность образа к силам, ведающим небесной водой – дождями и росами, которые всегда были в числе благ, даруемых богами  плодородия. Но всё выше сказанное - только робкое предположение, потому что язык древних символов, понятный нашим далеким предкам, нам открывает широкий простор для толкований, так часто неправильных!

Закономерен вопрос: когда и какими путями обе данные формы серег попали на Алтай? Следует заметить, что в старину серьги не являлись традиционным видом украшений русских крестьянок, и распространение их происходило, очевидно, в течение длительного времени. Поэтому, возможно, что еще и в ХVII в., когда произошел раскол русской церкви, серьги либо совсем не использовались в качестве украшений деревенскими женщинами, либо использовались далеко не везде. Раскольники, выступая приверженцами всего старого, к этому новшеству отнеслись отрицательно, и такое отношение к серьгам сохранялось вплоть до конца ХIХ века [7, с. 145].  Из этого следует, что серьги вряд ли были вывезены первыми переселенцами с территории европейской России.  Кстати, у семейских из Забайкалья таких серег нет, хотя они тоже потомки выходцев с Ветки, как и алтайские ''поляки''. И в традиционной русской крестьянской культуре вятско-пермского региона, откуда родом, по предположению Гринковой Н.П., значительная часть предков бухтарминских "каменщиков" [5, с. 452]. Значит, это местное приобретение?  Л.М. Русакова в своей монографии обращает внимание на такой факт: в 1911 году С.П.Швецовым у уймонцев были приобретены несколько пар серег, сама коллекция затерялась, но осталась опись и примечания к ней. Далее, цитируя примечания к описи, замечает, что рассказы местных жителей свидетельствуют - ''в прежние годы приезжали киргизы (казахи - Русакова) из Семипалатинской области и работали серьги и кольца, теперь вследствие преследований администрации не ездят'' [7, с. 145].  Подтверждение того, что бухтарминские крестьянки носили серьги казахской работы, находим и у Гринковой Н.П. Но то, что серьги изготавливали казахские ювелиры, еще не доказательство того, что у казахов были заимствованы данные формы, но и не исключает такой возможности.  Носили ли казашки   эти серьги? Гринкова утверждает, что ''подобные формы известны (…) также среди казаков'' [4, с. 359].  Однако, ни в коллекции казахских серег нашего музея, ни в альбомах по традиционному ювелирному искусству Казахстана обнаружить их не удалось.

Следует отметить, что, не смотря на широкое распространение обоих видов серег у алтайских староверов, точных аналогов в других этнографических материалах исследователи не находят [7, с. 142]. Это утверждение полностью относится к серьгам ''с гребнем'' (только у  Н.П.Гринковой, находим замечание, что весьма близки они к серьгам донских казачек [4, с. 358]).  А вот серьги в форме так или иначе соизмеримой с изображением женской фигурки имеют широкое распространение. Например, близкий к кержачьему вариант бытовал у казанских татар – та же трехчастность с подвижной каплей в нижнем ярусе. Автор монографии ''Народное декоративное искусство Татарстана'' А.Х. Валеева  отметила, что формы и узоры ювелирных украшений  казанских татар оказывали заметное воздействие на характер ювелирных украшений нескольких сопредельных народов, в том числе казахов и русских. В конце ХIХ- начале ХХ веков тамошние русские ювелиры – рыбнослободские – освоили изготовление украшений в подражание татарским. Их изделия почти не находили сбыта среди казанских татар, и в основной массе отправлялись на Нижегородскую, Мензилинскую и Ирбитскую ярмарки [3, с. 57-58]. Можно допустить возможность заимствования такой формы серег у казанских татар – либо через казахских ювелиров, либо  через ярмарки. Торговые пути из России в Китай, пролегающие через территорию современного Восточного Казахстана, вполне могли быть источником любого заимствования – и от народов России и из Поднебесной, или через нее из других стран. Этот вопрос нуждается в дальнейшем изучении. Проблема происхождения серег ''с гребнем'' и ''долгих'' – задача с многими неизвестными. Мы не знаем – когда, откуда и как попали эти серьги в алтайские деревни.  Мы знаем, что их носили алтайские крестьянки, что их делали русские мастера – это известно доподлинно, память наших информаторов сохранила некоторые  имена. Вероятно, и казахские ювелиры-зергеры причастны к изготовлению данных форм серег.

В основе образов кержачьих серег лежат мифологические мотивы, связанные с небесной водой. Вода в мифологии одна из фундаментальных стихий мироздания, первоначало, исходное состояние всего сущего, один из архетипических первообразов [6, с. 661], который невозможно соотнести с мифологией какого-то одного народа. Это ''всеобщее начало'', вероятно, и позволило русским крестьянкам принять данные формы серег, возможно, они просто вписались в ту архаическую систему образов, которая еще сохранялась в традиционной орнаментике, корни которой уходили в то же самое мифологическое ''далеко''.

Литература.

1. Бадер О.Н., Попова Т.Б. Поздняковская культура //Эпоха бронзы лесной полосы СССР. Археология СССР. М., 1987.

2. Боровцова Т.А. Традиционные украшения русских старожилов Алтая//Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул.1998.

3. Валеева А.Х.Народное декоративное искусство Татарстана. Казань, 1984.

4. Гринкова Н.П. Одежда бухтарминских старообрядцев//Бухтарминские старообрядцы. Л., 1930.

5. Гринкова Н.П. Говор бухтарминских старообрядцев//Бухтарминские старообрядцы. Л., 1930.

6. Мифологический словарь. 1991.

7. Русакова Л.М. Традиционное изобразительное искусство русских крестьян Сибири. Новосибирск. 1989.

8. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1987.

9. Ювелирные изделия. Иллюстрированный типологический словарь. Санкт-Петербург. 2000.

Шарабарина Т.Г.

Этнография Алтая сопредельных территорий. Барнаул, 2008.

 

1,7. Традиционный костюм "поляков". 1910-ые годы. Из фондовой коллекции музея

---

2. Серьга "с гребнем". Начало ХХ в. ГИК –4-1201. Из фондовой коллекции музея

---

3. Серьга "с гребнем". Первая треть ХХ в. КП –7-16229. Из фондовой коллекции музея

---

4. Серьга "с гребнем". Конец ХIХ в. КП –16-19907. Из фондовой коллекции музея

---

5, 6. Гранёный рельеф на передней пластине серьги "с гребнем".  Из фондовой коллекции     музея

---

8. Серьга  "долгая". 1907 г. ГИК – 4-1200. Из фондовой коллекции музея

---

9. Серьга  "долгая". 1908 г. ГИК – 4-1202. Из фондовой коллекции музея

---

10. Серьга  "долгая". Конец ХIХ – начало ХХ в. ГИК – 28-11035. Из фондовой коллекции музея

---

11. Серьга  "долгая". Первая половина ХХ в. ГИК – 3-512. Из фондовой коллекции музея

---

12. Серьга  "долгая". 1916. ГИК – 26-9727. Из фондовой коллекции музея

---

13. Прорисовки старинных бухтарминских серег. [4, с.359]

---

14. Височное кольцо женщин кривичей. IХ в. [9, с.37]

---

15. Золотые серьги. Начало ХХ в. Принадлежит жительнице г. Усть-Каменогорска Сабитовой Н., достались от бабушки

---

16. Татарские серьги  второй половины ХIХ в. Из коллекции Государственного музея Республики Татарстан. [3, с.60]

< Prev		Next >