Образование Сибирского линейного казачьего войска связано с присоединением Верхнего Прииртышья к России. Строительство Омской, Железинской, Семипалатинской и Усть-Каменогорской крепостей и ряда форпостов положило начало Иртышской линии. К этому же времени относится и начало горного промысла на Алтае. Для защиты от джунгарских отрядов на средства Демидова при каждом руднике строились укрепления.

Один из виднейших исследователей истории казачества полковник генерального штаба Хорошхин А.П. в книге «Казачьи войска. Опыт военно-статистического описания» СПб. 1881г. писал: «Правительство, убедившись, какую пользу приносит казачьи поселения на границах, впоследствии на вновь занятых землях стало водворять поселенцев, образуя из них новые казачьи войска. Царствованием Петра I-го более чем четырехвековой период существования казаков можно разделить на два периода, в первом – казачьи войска возникают и развиваются самостоятельно, во втором – образование казачьих войск происходит исключительно по усмотрению правительства».

Таким образом, Сибирское линейное казачье войско, начало которому было положено именно при Петре I-ом, возникло «исключительно по усмотрению правительства», что не могло не наложить определенного своеобразия на само существование этого войска. И таким своеобразием, отличительной чертой Сибирского казачества была непомерная тяжесть службы. Казаки, по мере передвижения границы, принудительно переселялись на новые места. Не было никакого возрастного ценза срока служба. Казак должен был служить, как сказано в документах того времени «доколе в силах». В казаки зачисляли силой. То есть сибирские казаки были, по сути, крепостными казаками, в отличие от вольных казаков Дона или Терека.

Процесс формирования Сибирского линейного казачьего войска, начавшийся в 20-х годах XVIII в., завершился в 1808 году принятием Положения о Сибирском линейном казачьем войске. Особые сословные повинности казачества  заключались в следующем: всеобщая воинская повинность, особый порядок отбывания службы, обязанность являться на службу со своим собственным обмундированием, вооружением и лошадью. Порядок службы был таким: 18-летний казак принимал присягу  и каждую зиму являлся на четыре семидневных учения. С 20 лет казак проводил ежегодно один летний месяц на т.н. «бараках», т.е. в поле, на границе. В 22 года он уходил на действительную службу, где служил 3 года, затем 2 года были льготы, т.е. казак находился дома, занимаясь сельским хозяйством, затем опять 3 года службы, 2 года льгот и так далее, «доколе в силах». Казачеству были выделены лучшие земли и угодья – от 30 до 75 десятин на душу мужского пола; казачество резко обособилось от других групп населения, превратившись в привилегированное сословие.

Интересны «Воспоминания офицера о туркестанских походах», опубликованные в «Военном сборнике» № 2 за 1891 г.: «… В прежнее время наши линейные офицеры и казаки понятия не имели о палатках. При переходе на ночлег части располагались биваком; за козлами ружей сваливались солдатские походные мешки, служившие изголовьем. Таким образом, в случае надобности солдат готов был к бою в одну минуту…Вообще выносливость линейного казака, руками которого построены все степные города, укрепления, пикеты, разработаны дороги, как Госфорский перевал около Копала, достойна удивления. И тот же труженик солдат каждый год делал по степи тысячеверстные походы, о которых нет и помина в его формулярах. Где, например, в наших хрониках значится, где и когда заняты и построены укрепления Копал, Верное  и другие, а между тем это дело наших славных 8 и 9-го Сибирского ныне 12-го Туркестанского линейного батальона, передвинутых в 1848 г. из Семипалатинска и Усть-Каменогорска для занятия Копала, а в 1853 г. направленных дальше в степь за реку Или в отряд под началом майора Перемышльского, основавшего в следующем, 1854 г. нынешний цветущий город Верный».

Женились казаки всегда до службы, иногда еще до «бараков». В день венчания жених приезжал сначала в дом невесты. Здесь всех усаживали за стол, угощали, молодые же к пище не притрагивались до венца. После благословения родителей ехали в церковь. Невеста шла к венцу с двумя свахами. Родители жениха и невесты в церкви не присутствовали. После венчания пировали в доме жениха. На другой день, после «поднятия молодых» продолжали свадьбу. Попировав, шли в дом невесты, а потом ходили по родне, сначала по родне жениха, а потом по родне невесты.

Казачьи семьи были большими. Главой семейства – старшее во возрасту лицо,  либо мужчина, либо женщина. Дети до отделения от семьи никаких прав не имели, здесь царила поистине военная дисциплина.

Особым почетом и уважением пользовались казаки в урядничих (унтер-офицерских) чинах и с медалями. Простой знак за отличную службу, призовые часы, похвальный лист высоко ценились в казачьей среде. Казак, имевший нашивки на погонах, знаки за отличную службу или джигитовку пользовался столь высоким уважением, что это могло заменить богатство при сватовстве к самой красивой и богатой девушке. Считалось, что казачье семейное счастье определялось не зажиточностью, а «казачьей службой».

Мальчики с раннего детства носили фуражки с кокардой – либо казацкой, либо офицерской – смотря по званию отца. В казачьих семьях сохранился обычай, известной по летописям как посвящение мальчика в воины. Исполнится казаченку год – подрежут ему волосы и несут в церковь. Около церкви посадят его на коня и обведут вокруг здания. По поведению малыша гадали о будущей судьбе: схватится за гриву – выйдет добрый казак, будет жить; заплачет, попытается слезть – быть убитому. Отец нес сына к святому причастию, после причастия у дверей храма крестный надевал на ребенку портупею, а сам шел с шашкой впереди. Начиналось воспитание воина. Правда, первые годы жизни он проводил с матерью. Долго женщины в казачьих семьях были не «казачьего корня», и ребенок сначала узнавал язык матери, обычаи и привычки иного народа. У казаков никогда не было духовного геноцида по отношению к соседям. Наоборот, они охотно перенимали иные обычаи, одежду, оружие, тактику и приёмы борьбы, язык. Казачество с этой точки зрения наиболее совершенная форма межэтнических контактов. Выдающийся русский путешественник, географ и этнограф Григорий Николаевич Потанин в работе «Сибирские казаки» писал: «Почти всё население (казачье) говорит на казахском языке. Для многих это колыбельный язык, потому что няньками и стряпками здесь бывают казашки. Казахский язык слышишь повсюду: в тихой беседе, которую ведут между собой сидящие на завалинке казаки, в разговоре ямщиков, хлопочущих на станции около экипажа проезжавшего чиновника…».

В семь лет происходил следующий обряд, известный под названием «Постриги». Казачонка стригли «в скобку», первый раз он шел к исповеди. Вечером братья осматривали его постель, выбрасывали подушки, тюфяк, если находили их слишком мягкими: «Ты, брат, уже не ребёнок, а считай полказака!».

В казачьих войсках было введено обязательное обучение грамоте, было казачье училище и в Усть-Каменогорске, причем в школе обучали не только грамоте, но давали подросткам физическое развитие, прививали казацкий дух, патриотизм и монархические убеждения. Школьники имели учебные винтовки и шашки, занимались строевыми занятиями, гимнастикой, маршировкой, выправкой и другими вопросами военной подготовки, которые прививали с детства высокие воинские качества.

Особенно среди казаков было развито чувство товарищества. Это черта характера была не просто заметной, но поистине неистребимой. Именно среди казаков возникла поговорка – сам погибай, а товарища выручай.

Жизнь, полная опасности, вырабатывала людей с сильным характером, неустрашимых, выносливых, вырабатывала в них находчивость, умение защищать свою жизнь, права и имущество и вместе с тем миролюбивых – лучше плохой мир, чем хорошая война.

Неся поголовную воинскую повинность, казаки отправляли её за свой собственный счет – то есть за свои деньги покупали всё необходимое, только винтовку получали из казны. Благодаря такой системе формирование казачьих полков обходилось правительству необычайно дешево, причем оно могло располагать первоклассной боевой силой, всегда подготовленной, дисциплинированной. Высокие боевые качества казачьих воинских частей зависели как от прекрасного людского материала, с детства приученного к военным упражнениям, военному строю и военной службе, так и офицерского и командного состава, также состоящего исключительно из казаков.

Казаками командовали казаки. И офицер, и рядовой солдат вырастали вместе в одной станице, как вместе росли их отцы и деды. Один получал образование и становился офицером, командиром по профессии, образование другого составляла местная школа. Казак-офицер отлично знал психологию каждого своего подчиненного, на что он годен, как поведет себя в бою. В свою очередь и рядовые казаки верили такому командиру, потому что он был свой брат, верили, что он не поведет их в слепую, не даст непосильной задачи, не пошлет на убой.

Только при таких условиях создается гармоничное единство воинской части, которое наделяет её непобедимой силой.

Далеко не случайно после кампании 1812 года Наполеон сказал: «Дайте мне одних казаков, и я пройду с ними всю Европу».

Далеко не случаен и тот факт, что практически все землепроходцы и первооткрыватели земель были выходцами из казачества, начиная с Ермака (его действительное имя – Василий Тимофеевич Аленин, Ермак - это прозвище, данное ему казаками). Семён Дежнев, доказавший существование пролива между Азией и Америкой, Василий Поярков, Хабаров, открывшие Дальний Восток, Владимир Атласов, обследовавший Камчатку и Курилы – все они были казаками. А такие знаменитые путешественники, как Семёнов-Тянь-Шанский, Пржевальский, Козлов, географические заслуги которых признаны всем научным миром, пользовались помощью именно казачьих отрядов в обследовании дотоле неизвестных и неведомых азиатских областей.

Символы и знаки казачества.

Шашка – символ всей полноты прав у казака. Не обладающий полноправием, шашку носить не мог. Вручалась казаку стариками в 18 лет, за особые заслуги раньше, без темляка (петля из ремня или ленты на рукоятке шашки, надеваемая на руку при пользовании оружием). В 22 года при отправке на службу казак получал погоны и темляк. Хранилась в семье на видном месте, передавалась от деда внуку, когда старик терял силу и менял шашку на посох. Если в роду не оставалось наследника, шашка ломалась пополам и укладывалась в гроб к умершему. На кругу голосовали шашками. По решению круга казак мог быть лишен права ношения оружия на определенный срок. Следующим наказанием было исключением из станицы и изгнанием из казачества.

Посох – символ старости и мудрости. Члены совета стариков все сидели, опершись о посох. Посохами наделялись судьи, ходатаи по делам церковной общины, паломники. Поднятый посох означал призыв к молчанию. Шапка, одетая на посох – особо важное сообщение.

Бунчук – древко с привязанным конским хвостом – знак ставки, символ атамана в походе. В мирное время хранился в церкви, выносился только по праздникам.

Башлык – суконный теплый головной убор в виде капюшона с длинными концами. В зависимости от того, как повязан башлык, можно было много узнать о казаке. Завязанный на груди означал, что казак отслужил срочную службу, перекрещенный на груди – следует по делу. Концы, заброшенные за спину – свободен, отдыхает.

Серьги  (у мужчин). Единственный сын у матери носил одну серьгу в левом ухе. Последний в роду, где нет кроме него наследников по мужской линии – серьгу в правом ухе. Две серьги – единственный сын у родителей. Кроме символического значения языческого древнего оберега серьги играли и утилитарную роль – командир при равнении направо и налево видел, кого следует поберечь в бою.

Три подвига казаков – охрана рубежей, землепроходство и освоение новых земель, участие во всех войнах, которые вело российское государство – вечной признательностью должны жить в сердце каждого русского человека.

Зюзь Виктор,

Деловой Усть-Каменогорск, ноябрь 2005