Среди традиционных занятий русского сельского населения Рудного Алтая вплоть до ХХ века огромное значение имело ручное изготовление тканей из конопли и льна. Созревшие коноплю и лен осенью собирали, вымачивали в стоячей воде, затем сушили. Для очистки растений от одеревеневшей костры сначала использовали мялку. Как пишет известный исследователь Д.К. Зеленин в своем фундаментальном труде «Восточнославянская этнография»: «чтобы полностью удалить из конопли мельчайшие частички костры, её треплют плоским деревянным ножом, похожим на кинжал, длиною в 50 см и больше 5 см в ширину (трепало). Обязательно производится очистка мятого льна с помощью трепала: при этом сноп льна берут в левую руку и бьют его о трепало, потом правой рукой ударяют трепалом по пучку» [2, с. 180-181]. Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринкова подтверждают, что в нашем регионе обработка льна и конопли производилась традиционными способами, общерусскими  являлись и употребляемые при этом орудия труда, в частности трепало в виде большого деревянного ножа [1, с. 166-167]. Поэтому для нас представляет научный интерес изучение данных инструментов, использовавшихся в процессе первичной обработки льна и конопли русским сельским населением Рудного Алтая.

Коллекция трепал Восточно-Казахстанского областного архитектурно-этнографического и природно-ландшафтного музея-заповедника начала складываться с 1978 года. В настоящее время она насчитывает 35 единиц хранения и постоянно пополняется новыми находками. Экспонаты были переданы в фонды музея жителями города Усть-Каменогорска, а также различных сел ВКО: Александровка, Бутаково, Быструха, Верх-Уба, Выдриха, Зимовье, Пихтовка, Поперечное, Преображенка, Секисовка и Тарханка. Данные сопроводительных легенд и анализ самих музейных предметов позволяют нам сделать выводы о процессе их производства, истории бытования, практической и эстетической функциях.

Трепало являлось настолько простым в изготовлении, что сделать его можно было вручную с помощью простейших деревообрабатывающих инструментов. Согласно сопроводительным легендам, трепала изготовляли сами сдатчики, либо это делали их родственники: отец или муж. Например, жительница села Быструха Глубоковского района ВКО Голованова Агрепинья Меркурьевна рассказала, что переданные ею в музей два трепала изготовил её отец Меркурий Иванович, для этого у него были инструменты [4, Акт №349-81]. Порой искусные мастера производили трепала не только для себя или членов своей семьи, но и на продажу. Так ещё одна жительница села Быструха Прасковья Феоктистовна Рыльская сообщила о своем отце Феоктисте Петровиче Рыльском (1895-1971 годы): «дома у него была небольшая мастерская, где он изготовлял орудия труда не только для себя, но и для односельчан» [5, Акт №101-81].

Трепала делали из твердой древесины: дуба, березы, клена. При этом старались выбирать прямое дерево без сучков. Так как на территории нашего региона в изобилии растут широколистные и смешанные леса, то проблем с сырьем у мастеров не возникало. Каждый инструмент изготовлен исходя из вкусов мастера и удобства владельца. Поэтому они варьируются по размерам, форме и весу. Одни трепала конически сужаются к заостренному концу, другие имеют одинаковую ширину по всей длине и почти прямоугольный конец. Ручки круглые и овальные в сечении расширяются к концу, который зачастую снабжен массивным утолщением или фигурным навершием для удобства работы. Некоторые трепала не прямые, а слегка изогнутые по всей длине (см. фото 1). Хотя прямая форма оставалась все-таки доминирующей. Несмотря на простоту в изготовлении и незначительную материальную стоимость, трепала берегли, передавали их по наследству.

Как любой, созданный вручную предмет, каждое трепало несет на себе отпечаток личности мастера. На некоторых экспонатах вырезаны отдельные буквы. Очевидно, изначально они имели семантическую функцию, указывая на принадлежность вещи некоему конкретному человеку. В дальнейшем при переходе к новым владельцам, смысловое значение пометок было утрачено. Поскольку трепала предназначались для обработки льна и конопли, бывшего  традиционно женским трудом, то становится понятно стремление мастеров придать им помимо практической, также и эстетическую функцию. Для этого их украшали различными способами. Изготовление таких трепал требовало специальных навыков и дополнительных затрат рабочего времени и материалов. Поэтому оно не стало массовым явлением: до нашего времени дошли только единичные экземпляры. Видимо, изначально они предназначались конкретным женщинам в качестве дара, призванного подчеркнуть особое отношение к ним со стороны дарителя.

Так в нашей коллекции хранится уникальный экспонат, украшенный алтайской росписью (см. фото 2). Его сдала в 1979 году уроженка и жительница села Верх-Уба Шемонаихинского района ВКО Наталья Петровна Зубова. Предмет достался ей от матери Митрофановой Агафьи Прокопьевны (1878-1969 годы), также уроженки села Верх-Уба. К сожалению, откуда появилось у них трепало и в какое время, Наталья Петровна не знает [6, Акт №1033-79]. Многие годы изучавшая расписные изделия конца XIX – начала XX веков заведующая отделом декоративно-прикладного искусства нашего музея В.А. Черкашина дает ему такое описание: «Небольшая ручка переходит в длинное плоскоовальное основание рабочей части трепала. На плоском основании роспись на зеленом фоне – многолепестковый коричнево-оранжевый цветок с четырьмя коричнево-бордовыми ягодками. Посередине – широкая бордовая и белая полосы, выше которых размещена аналогичная композиция, но цветок с синими ягодками. Роспись оживлена белой оживкой и черной разживкой. На обратной стороне буквы: С.Т.Л.Л.» [3, с. 16]. В.А. Черкашина относит данный экспонат к первой половине ХХ века. Также она отмечает, что мастер учитывал форму, размеры, пластику изделия при декорировании деревянного предмета. Трепалка выписана смело и размашисто [3, с. 6].

Однозначно ответить на вопрос, когда именно трепала перестали употреблять в хозяйстве, не представляется возможным. Бломквист Е.Э. и Гринкова Н.П. свидетельствуют о сокращении ручного изготовления тканей у бухтарминских старообрядцев уже в конце XIX – начале XX веков. «В прежнее время, когда ходили в домотканой одежде, тканье занимало гораздо большее место в быту, чем сейчас. Несмотря на очень распространенные в обиходе китайские шелковые и бумажные ткани, все же большая часть будничной одежды, особенно у менее состоятельных, а рубахи у всех без исключения, шились из домашнего холста. С 1880-х же годов, когда продукция Центрально-промышленной области широким потоком хлынула на азиатские рынки, в крае появились в большом количестве миткали, ситцы, кашемиры и пр. и стали вытеснять холст. Большую роль в этом сыграло правильное пароходство по Иртышу, начавшееся с первых годов ХХ столетия» [1, с. 170].

Однако, легенды сообщают, что трепала нашей коллекции сделаны не только в конце XIX, но и в начале XX веков. Причем значительная часть изготовлена именно на протяжении 1920-1930-х годов. Вероятно, тогда ещё существовала практическая потребность в их применении. Иногда об этом конкретно говорят сами сдатчики. Например, Рыльская Прасковья Филипповна, уроженка села Секисовка Глубоковского района ВКО рассказала, что сданные ею два трепала изготовлены в 1930-е годы и использовались при обработке льна или конопли [7, Акт №68-83]. Судя по рассказам сдатчиков, в 1950-1960-х годах трепала уже лежат без применения. Ими перестают дорожить, оставляют на чердаках и в заброшенных домах, сдают в музей. Следовательно, угасание тысячелетней народной традиции домашнего производства тканей являлось длительным процессом, растянувшимся по времени почти на все XX столетие.

Очевидно, важнейшей причиной данного явления выступил экономический фактор. Домашнее производство тканей представляло собой сложный трудоемкий процесс, требовавший огромных затрат сил и рабочего времени. Плюсом являлось отсутствие необходимости платить кому-либо за сырье и работу. Пока материальное положение крестьян оставалось плачевным, такое положение вещей себя оправдывало. Но после Великой Отечественной Войны благосостояние сельского населения постепенно начало расти. Стало более рентабельным полностью перейти на покупку готовых фабричных тканей в лавках и магазинах, широко распространенных к тому времени по всей нашей области. Следовательно, экономический прогресс государства и общества часто приводит к регрессу народных традиций, дошедших до нас из глубины веков.

Многие трепала музейной коллекции постоянно используются на стационарных выставках и в экспозициях, показывающих быт сельского населения Рудного Алтая в конце XIX – первой половине ХХ веков. Так как предметы сдавали в музей после многих лет практического употребления, сохранность многих экспонатов, к сожалению, оставляет желать лучшего. Почти все они, хотя и в разной степени, подверглись бытовому загрязнению в процессе эксплуатации. Дерево поцарапано, потерто, потрескалось, выщерблено, сколото, стерто, сильно потемнело от времени. На некоторых трепалах имеются вмятины, повреждения. Поэтому перед нашим музеем стоит важная задача реставрации экспонатов, бережного сохранения коллекции и передаче её грядущим поколениям.

Литература

1. Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. – Л., 1930.

2. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. – М., 1991.

3. Черкашина В.А. Расписные изделия конца XIX – начала XX веков из фондов музея. Каталог. – Усть-Каменогорск, 2005.

4. Акты приема экспонатов музея-заповедника №301-400. – Усть-Каменогорск, 1981.

5. Акты приема экспонатов музея-заповедника №101-200. – Усть-Каменогорск, 1981.

6. Акты приема экспонатов музея-заповедника №1001-1100. – Усть-Каменогорск, 1979.

7. Акты приема экспонатов музея-заповедника №1-100. – Усть-Каменогорск, 1983.

Статья опубликована в сборнике материалов десятой межрегиональной научно-практической конференции

«МЕЛЬНИКОВСКИЕ ЧТЕНИЯ»,

посвященной 100-летию со дня рождения М.Н. Мельникова и 30-летию областного центра русского фольклора и этнографии,

организованной Министерством культуры Новосибирской области и Новосибирским областным Центром русского фольклора и этнографии,

проходившей 20-21 февраля 2021 года по адресу: город Новосибирск, проспект Чаплыгина, д. 36. 187 страниц страницы 155-160.