Чувство прекрасного органически присуще каждому человеку. Не были лишены его и русские крестьяне Юго-Западного Алтая XIX – первой половины XX столетий. Поэтому в своей хозяйственной деятельности они стремились придать эстетическую ценность предметам, имеющим утилитарное назначение. Прежде всего, объектом украшения являлся сам дом. Согласно данным Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринковой: «Степень отделки окраской была различна: или красили только все мелкие части постройки – опечек, лавки, двери, дверные и оконные косяки, бровки и подоконники, иногда и полати, или покрывали слоем масляной краски и все стены избы, предварительно гладко их выстрогав. Снаружи раскрашивались ставни и наличники. Помимо сплошной окраски, широко распространена роспись. Её можно встретить во многих домах, как снаружи на ставнях и наличниках дома, так, особенно, внутри на дверях и опечках. Но наибольшей роскоши достигает отделка некоторых домов, где, кроме перечисленных частей, расписаны стены, потолок и матица, а иногда и вся подвижная мебель (“канапель”, табуретки, стол, шкафик, “камот”), прялки, крупная бондарная посуда для воды и кваса и пр.» [1, с. 257-259].

Как видно из этого сообщения этнографов, украшением одного только дома дело не ограничивалось: декорировались также и бытовые предметы. Это подтверждает и посвятившая данной теме специальную работу исследователь Л.М. Русакова: «На Алтае раскрашивались не только мебель и прялки, но и орудия труда (гребни для чесания льна, трепала и пр.), а также посуда: точеные чашки, бочонки, сельницы, “водянки” (кадушки), берестяные туески» [3, с. 69].

К сожалению, до наших дней дошло очень мало украшенных росписью предметов посуды, хотя в свое время они, по-видимому, были довольно широко распространены. Возможно, это объясняется тем обстоятельством, что данные вещи неизбежно приходили в негодность в процессе их использования по прямому назначению. Поэтому в фондах музея-заповедника имеется лишь один такой экспонат: жбан – ёмкость для напитков небольшого размера (20х17х25 сантиметров). У него круглое коричневое зауженное кверху тулово. Стенки из клепок, стянуты четырьмя деревянными обручами вверху и внизу. К тулову сбоку крепится граненый суженный брусок, переходящий в дугообразную фигурную граненую ручку, подвижно закрепленную на круглой крышке деревянным штырьком. Гирлянда из синих цветов с зелеными листьями украшает центр тулова. На крышке – синие цветы и зеленые листья (см. фото 1). Предмет в сохранности и датируется концом XIX века. Его передала в дар музею в 1978 году Тютюнькова Гликерья Ларионовна, 1912 года рождения, жительница села Бутаково Лениногорского горисполкома ВКО. Жбан достался ей от матери Черепановой Екатерины Петровны, 1893 года рождения, уроженки села Бутаково.

Что касается декорированных орудий труда, то в целом их сохранилось много, но по различным инструментам наблюдается достаточно значительная количественная диспропорция. Из всех предметов больше всего дошло до нас расписных и резных прялок. Поэтому именно им ученые традиционно уделяют наибольшее внимание в своих исследованиях. Не отрицая важности данных работ, следует отметить, что значительное количество доступных для изучения прялок буквально заслонило собой прочие инструменты, которые лишь изредка упоминаются в научных трудах. Мы считаем нужным попытаться заполнить данный пробел насколько позволяют имеющиеся в фондах музея-заповедника экспонаты. Наверное, ближе всего к прялкам по богатству росписи находится трепало для конопли и льна. Но мы подробно рассмотрели его в отдельной статье, посвященной коллекции трепал Восточно-Казахстанского областного архитектурно-этнографического и природно-ландшафтного музея-заповедника [2, с. 157]. Поэтому теперь сосредоточим внимание на других декорированных орудиях труда. Прежде всего, к ним относятся инструменты, применявшиеся в процессе ткацкого производства.

На первом месте по количеству украшенных образцов стоят, несомненно, веретена. Мастера очень часто украшали их резьбой, снабжали фигурными деталями, покрывали сверху краской и лаком. Такие декоративные элементы не имеют практического значения и несут в себе только эстетическую функцию. Чаще всего резьба представляет собой многочисленные кольцевые углубления, расположенные группами по нескольку бороздок вдоль всего веретена. Но порой встречаются и более сложные формы узора. Например, в нашей коллекции есть массивное веретено, рабочая часть которого украшена двумя резными листьями с точками, расположенными напротив друг друга по обеим сторонам предмета. Что касается краски, то мастер обычно применял два каких-либо цвета, чередуя их при окрашивании разделенных бороздками сегментов веретена. Некоторые веретена имеют отделенные от рабочей части всевозможными перемычками сложные резные головки с навершиями, украшенными фигурными шишечками разной формы (см. фото 2). Подобное оформление конструктивных элементов веретена также является одним из способов его украшения. Но незначительные размеры данных инструментов не позволили развернуться в полной мере фантазии мастеров-изготовителей. Ведь роспись и резьба не являются чужеродным элементом, но органически связаны с размерами, формой и функциями декорируемого инструмента.

Реже резьбу и роспись можно встретить на другом важном инструменте – челноке для ткацкого станка. Изготовление декорированных челноков требовало специальных навыков и дополнительных затрат рабочего времени, поэтому не стало массовым явлением: до нашего времени дошли только отдельные экземпляры. Возможно, первоначально они предназначались конкретным женщинам в качестве дара призванного подчеркнуть особое отношение к ним со стороны дарителя. Отсюда проистекало стремление сделать данную вещь как можно более красивой. Декоративные элементы – резьба и роспись всегда находятся на боковых стенках с внешней стороны челнока. Порой украшение предмета предельно простое и представляет собой резьбу в виде двух расположенных снаружи по краям челнока вертикальных линий, состоящих из направленных остриями друг к другу треугольных углублений. Такое видим на экспонате, переданном Полтораниной Екатериной Филаретовной, 1927 года рождения, уроженкой и жительницей села Бутаково. Но есть и несколько действительно уникальных вещей, представляющих собой настоящие шедевры народного декоративно-прикладного искусства. Один из них изготовлен Филимоновым Сидором Гурьяновичем, 1852 года рождения, уроженцем села Быструха и украшен росписью в виде множества черных кружков. Другой, принадлежавший Анне Никифоровне Абакумовой, 1913 года рождения, уроженке и жительнице деревни Мало-Убинка, покрыт оранжевой краской сильно стершейся от времени. К сожалению, плохая сохранность росписи в этих двух случаях не позволяет сделать определенных выводов по поводу её характера и сюжета. У третьего челнока, сданного упомянутой выше Гликерьей Ларионовной Тютюньковой из села Бутаково, стенки украшены сквозными отверстиями с вырезами в виде зубчиков по краям (см. фото 3). Также челнок сделанный Ивановым Иваном Ивановичем, 1887 года рождения, мастером из села Александровка украшен резным геометрическим орнаментом, покрытым дополнительно оранжевой краской (см. фото 4). Подлинным произведением искусства является ещё один челнок. Он украшен резьбой и росписью: посередине цветок с шестью лепестками (так называемый «гексафолий»), а по краям от него два состоящих из треугольных углублений полукружья, в центре которых помещены диагональные кресты. Цветы, полукружья и нижние стороны веслообразных утолщений покрыты зеленой краской. Этот экспонат передал в музей Тютюньков Борис Маркович, 1921 года рождения, житель села Белый Луг города Лениногорска. Вещь принадлежала его матери – Тютюньковой Анне Ефимовне, а ей в свою очередь досталась от отца – Полторанина Ефима Борисовича, 1863 года рождения, старообрядческой веры поморского толка, уроженца села Белый Луг. Челнок изготовлен руками Полторанина Ефима Борисовича, по словам внука, приблизительно в 1908-1910 годах. Последние два украшенных челнока принадлежали Климовой Анастасии Сергеевне, 1916 года рождения, жительнице села Бобровка. Первый имеет узор в виде нескольких диагональных крестов нанесенных методом пирографии. Второй с одной стороны покрыт резьбой в виде трех длинных горизонтальных зигзагообразных линий, а с другой стороны – штриховкой в виде множества тонких черточек.

Несмотря на то, что гребни для чесания льна и конопли по размерам и форме похожи на прялки, они почти никак не декорировались. Лишь некоторые экземпляры из коллекции музея-заповедника имеют на лопаске неглубокий резной геометрический узор, ромбовидный или из пересекающихся прямых линий. В отличие от прялок ножки гребней совершенно не украшались резьбой. Также нет образцов росписи: только донце одного гребня до половины длины покрыто черной и оранжевой красками. Но в этом случае красочное покрытие имеет не столько декоративное, сколько скорее чисто утилитарное назначение.

Только один гребень музейной коллекции можно отнести к образцам народного декоративно-прикладного искусства: лицевую и оборотную стороны его лопаски украшает элемент растительного орнамента: вписанный в круг шестилистник («гексафолий»), парно расположенный справа и слева под зубцами. Основание ножки гребня с обеих сторон украшает третий шестилистник немного меньшего размера (см. фото 5). Этот декоративный элемент широко применялся в нашем регионе в резьбе и росписи для украшения разных бытовых предметов: рубелей, челноков для ткацкого станка и особенно прялок. Данный гребень изготовил Феоктист Петрович Рыльский (1895–1971 гг.) – профессиональный столяр из села Быструха Глубоковского района ВКО [2, с. 156]. Инструмент отличается более компактными размерами, чем обычные экземпляры и высоким качеством обработки исходного материала. Мастерство изготовления проявляется также в том, что гребень не просто вставляется в донце, а имеет на конце ножки специальную винтовую резьбу, посредством которой ввинчивается в сквозное отверстие в донце.

Насколько можно судить по имеющимся материалам не применявшиеся в процессе ткацкого производства инструменты декорировались достаточно редко. Л.М. Русакова в своей работе приводит рисунки двух собранных ею резных вальков из села Секисовка Глубоковского района ВКО, хранившихся в музее Института Истории Филологии и Философии сибирского отделения АН СССР и датируемых 1890-ми годами. Также имеется рисунок ещё одного найденного ею экспоната: украшенного рельефной резьбой рубеля из села Корнилово Каменского района Алтайского края и датируемого 1917 годом. Исследовательница отмечает, что кроме прялок, предметов крестьянского труда из дерева, украшенных резьбой, в Сибири сохранилось немного [3, с. 54,57].

В музейных фондах хранится только один подобный экспонат, который является образцом народного декоративно-прикладного искусства: рубель для глажения белья. Он вырезан из цельного куска светлого неокрашенного дерева. Широкая рабочая часть слегка изогнута наружу. На её лицевой стороне вырезаны многочисленные перпендикулярные рубцы. На конце оборотной стороны вырезан массивный выступ в форме трапеции. Над ним вырезаны три буквы «ПМЕ», а под ним цифры: «21/II 45», означающие дату изготовления рубеля. Буквы дополнительно обведены красной краской. Вся оборотная сторона инструмента покрыта резным геометрическим орнаментом с крестообразными, стреловидными и ромбовидным элементами. На конце около ручки в двух кругах вырезаны шестилепестковые цветы – «гексафолии». Орнамент дополнительно обведен красной и черной красками. Рабочая часть переходит в сильно расширяющуюся к концу овальную в поперечном сечении гладкую ручку с плоским торцом (см. фото 6). Данный уникальный экспонат передала в дар музею в 1981 году Пантелеева Мария Евлантьевна, 1896 года рождения, уроженка села Богатырево и жительница села Ново-Крестьянка Зыряновского района ВКО, «кержацкой» веры. Восьмилетнюю ее привезли в село Соловьево, а с 1926 года проживала в селе Ново-Крестьянке. Рубель изготовил в подарок Марии Евлантьевне (о чем свидетельствуют вырезанные на нем инициалы) сват – Снегирев Василий Нестерович, 1905 года рождения, уроженец села Быково, «кержацкой» веры. Рубель изготовлен в 1945 году (о чем свидетельствует вырезанная на нем дата).

Таким образом, даже незначительное количество дошедших до нашего времени украшенных росписью и резьбой бытовых предметов позволяет лучше понять место и роль декоративно-прикладного искусства в повседневной жизни русских крестьян Юго-Западного Алтая в XIX – первой половине XX столетий. Также их рассмотрение дает возможность уточнить особенности декора посуды и орудий труда, которые должны непременно учитываться при исследовании локальных художественных традиций местного русского населения Восточно-Казахстанской области.

Литература

1. Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. – Л., 1930.

2. Нечаев Р.Ю. Трепала для конопли и льна из фондов музея-заповедника // Мельниковские чтения. Вып. 10. – Новосибирск, 2021. С. 155–159.

3. Русакова Л.М. Традиционное изобразительно искусство русских крестьян Сибири. – Новосибирск, 1989.

Статья опубликована в сборнике материалов двенадцатой межрегиональной научно-практической конференции

«МЕЛЬНИКОВСКИЕ ЧТЕНИЯ»,

посвященной памяти крупного российского фольклориста,

этнопедагога, кандидата филологических наук,

профессора, фронтовика Михаила Никифоровича Мельникова,

организованной Министерством культуры Новосибирской области,

Новосибирским областным Центром русского фольклора и этнографии,

проходившей 15-16 февраля 2025 года по адресу: город Новосибирск, проспект Чаплыгина, д. 36. 126 страниц страницы 62-67.