В истории российских немцев дата 28 августа 1941 года отмечена как одна из самых трагичных дат. Каждый год вот уже на протяжении 65 лет мы вспоминаем тех, кому пришлось испытать на себе ужасы депортации и трудармии.

Принятый в этот день Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» в один день сделал всех представителей немецкого меньшинства «врагами народа».

Несмотря на то, что искоренению подвергся фактически целый народ, историю этого народа уничтожить невозможно.

Начало истории немцев в Казахстане обычно датируют концом XIX – началом ХХ вв., когда на этой территории возникли первые дочерние немецкие колонии, но исторический след немцев в Казахстане, в том числе и в Восточном Казахстане, начинается гораздо раньше. Первые немцы появились здесь еще в средневековье (XIV-XVI вв.) в качестве путешественников, купцов, разного рода исследователей, положив тем самым начало изучению территории, культуры, народонаселения этого региона.

Особо в этом плане выделяется период XVIII-XIX вв., когда Казахстан стал объектом исследования для многочисленных научных экспедиций, с участием и под непосредственным руководством иностранных ученых, в том числе и немцев. Особо привлекал их внимание Восточный Казахстан.

Непосредственно с этим регионом связано имя известного немецкого исследователя, петербургского академика Герхарда Фридриха Миллера (1705-1783). В ходе знаменитой Камчатской экспедиции 1734г. он посетил ряд городов и крепостей Прииртышья, материалы обследования этой территории вошли в состав известных "Папок Миллера". Миллер составил ряд карт с изображением Иртыша и прииртышских крепостей, а также описание на немецком языке сухопутного пути от Ямышевской крепости до Усть-Каменогорской. Экспедиция собрала множество сведений о памятниках Восточного Казахстана, на основании которых Г.Миллер составил описания разрушения ламаистских монастырей Семипалатинска и Аблакетки. Не оставила без внимания этот регион и вторая научная Камчатская экспедиция, в состав которой вошли известные ученые: профессор П.С.Паллас (1741-1811), шведский врач и ботаник И.П.Фальк (1728-1774), доктор медицины Г.Гюльденштедт (1745-1781), известные исследователи: С.Г.Гмелин (1745-1774) и И.Г.Георги (1729-1804). Результатом их исследовательской работы стали многочисленные статьи, очерки, книги по истории, географии, этнографии края.

Восточный Казахстан занимал особое место в военно-стратегической политике России. В основанных здесь Россией военных крепостях, в составе военных гарнизонов имелись немцы, которые наряду с военной деятельностью занимались исследованием этого региона. В этой связи следует упомянуть имя инженера Усть-Каменогорской крепости  Иоганна Мальмса, у которого проходил курс военной инженерии офицер, в последующем сибирский историк и этнограф И.Андреев (1743-1824). В 1764г. капитан драгунского отряда Генезер направился для исследования к озеру Зайсану и Черному Иртышу. В 60-е - 70-е годы XVIII века военные врачи Тиллен и Беренц обследовали прииртышскую линию, изучили флору Алтая. Рейнгольд Беренц опубликовал в "Рижской газете" очерк о крепости Бухтарма. Им же собраны сведения о пчеловодстве в русских селах Секисовка и Бобровка.

Богатые недра нашего края также издавна привлекали исследователей. С именами немецких исследователей и инженеров связана история горнодобывающего производства на Алтае. Здесь следует упомянуть имена генерал-лейтенанта Ганса Веймарна, руководителя Екатеринбургского горного комбината, служащих Колывано-Вознесенского комбината Михаила Ренованца и Фридриха Геблера.

Город Риддер (с 1941 по 2003 гг. – г. Лениногорск) известен как центр полиметаллического производства. Основы для его развития в свое время были заложены Филиппом Риддером (1761-1835) – немецким горным инженером.

Филипп Риддер родился в Петербурге в семье золотошвейного фабриканта, окончил горное училище и был направлен на Колывано-Воскресенские заводы. В 1780 году был откомандирован в распоряжение обергиттенфервальтера Н.М.Ренованца для смотрения над разработкой рудников Шемонаихинского, Николаевского, Таловского, Березовского и Локтевского. "В 1786 Риддер отыскал по рекам Ульба, Уба и другим яшмы, порфиры, брекчии до 59 сортов, из которых годными к употреблению было опробовано 12… И сверх того найден был им рудник – богатейшее месторождение полиметаллических руд содержащих золото, серебро, медь, свинец". На этом месте возникли рудники: Риддерский, Крюковский и Сокольный, образовавшие Риддерскую группу. На базе этих рудников и возник Лениногорский (Риддерский) полиметаллический комбинат.

В 1800 году Риддер, подорвавший здоровье на горных работах, был уволен в отставку.

Огромный вклад внесли немецкие исследователи в изучение этого региона в XIX веке. В 1829 году известные исследователи А.Гумбольдт, Х.Эренберг и Г.Розе предприняли научную экспедицию по Восточному Казахстану, оставили описание Алтайской флоры. Монументальный труд посвятили флоре Восточного Казахстана немецкий ученый Фр.Ледебург. Труд содержит многочисленные материалы, связанные с этнографией этого района.

Все эти путешественники, исследователи, ученые, инженеры, военные проживали постоянно (некоторые временно) в России, с Восточным Казахстаном же были связаны лишь отдельные годы их жизни. Для этой группы немцев Восточный Казахстан еще не был местом постоянного жительства. Численность немцев проживающих в этом регионе до начала ХХ в. была невелика. В г.Усть-Каменогорске в сер. 60-х гг. XIX в. жило 8 лютеран. В виду малочисленности верующих, собственная церковно-организационная структура у них отсутствовала. Во второй половине XVIII в. был учрежден институт разъездных лютеранских пасторов. Город Усть-Каменогорск и его окрестности находились в компетенции разъездного пастора в Барнауле. Наряду с религиозными функциями пасторы вносили заметный вклад в развитие науки и культуры в регионе. Имена барнаульских пасторов Иоганна Богуслова (1751-1763) и Эрика Лаксмана (1764-1768) связаны с развитием естественнонаучных знаний об Алтайских горах и становлением библиотечного дела в системе Колывано-Воскресенских заводов.

В 1897г. по данным I Всероссийской переписи населения на территории Восточного Казахстана (без волостей Томской губернии) проживало лишь 13 немцев.

Период до начала ХХ в. можно считать началом немецкого присутствия в этом регионе, но не началом собственно немецких поселений. Вместе с тем, важность этого периода неоспорима. Стараниями немецких ученых, исследователей для России был собран огромный материал об этом крае. Первые немцы, появившиеся в Восточном Казахстане, внесли существенный вклад в изучение его природы, недр, истории, этнографии и культуры.

Начало массового переселения выходцев из немецких земель в Россию было положено известным Манифестом Екатерины II от 22 июля 1763г. Во второй половине XVIII – первой половине XIX века наблюдалось несколько волн массового переселения немцев на территорию России. В результате возникли целые группы  немецких колоний на Волге и в Нвороссии, получивших название "материнских". Новый этап в развитии этих колоний в конце XIX – начале ХХ вв. был связан, прежде всего, с процессом массовой миграции немцев из "материнских" колоний как в ближайшие регионы (первая фаза миграции), так  и на отделенные расстояния (на Кавказ, в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан (вторая фаза). Вследствие выхода колонистов из "материнских" колоний в новых районах их расселения образовалось множество новых поселений, так называемых "дочерних" колоний.

Причины, вызвавшие столь массовое социальное явление разнообразны, но в то же время, единственную всеобщую, основу этого явления следует усматривать в противоречиях внутреннего развития немецких колоний. Эти противоречия имели своеобразное проявление в немецких колониях Поволжья и немецких колониях Юга России. В поволжских немецких колониях с их передельной системой общинного землепользования уже в 60-х годах  XIX века наблюдались измельчение земельных наделов и рост числа безземельных. С середины 60-х годов здесь отмечался прогрессирующий кризис экстенсивного земледелия.

В немецких колониях юга России, где основу хозяйствования составлял принцип единонаследия и неделимости надела (минорат), также сформировалась значительная прослойка безземельных колонистов. При существовавших тогда в России условиях развития промышленности, занятость этой части колонистов ремеслом или производством была практически нереальной. Возможности для решения этих противоречий в старых регионах расселения были исчерпаны. Единственным выходом для многих колонистов было переселение из "материнских" колоний на Восток.

Миграционный поток был представлен безземельными колонистами Юга, обедневшими крестьянами-общинниками Поволжья, были здесь и отдельные предприниматели и сыновья богатых колонистов, которые стремились построить на Востоке свои предприятия или купить дешевую землю.

Процесс немецкой крестьянской колонизации достиг Восточного Казахстана в начале ХХ века. Его объектом стала северо-западная часть нынешней Восточно-Казахстанской области. На этой территории возникло пять чисто немецких поселений: Екатериновка в Усть-Каменогорском уезде Семипалатинской области, Пруггерово, Кенигово (Кенюхово), Гнаденфельд (Горкуново) и Америка в Змеиногорском уезде Александровской волости Томской губернии.

Кроме этого значительное число немецких колонистов осело в смешанных поселках: Сухая балка, Дубырь, Зеленое, Герасимовское, Пороченское, Чудовское. Эти одиннадцать селений вошли в составленный немецким исследователем В.Штумпом "Перечень немецких общин Западной Сибири и Средней Азии".

От периода образования и становления первых немецких поселений на территории ВК области нас сегодня отделяет почти целое столетие. Несмотря на то, что многое из того давнего исторического прошлого ушло безвозвратно, история появления первых немецких переселенцев на этой земле и их жизнь в первые годы становления колоний жива. Сведения о ней мы находим в сохранившихся документах того периода, в сохранившихся материалах коллекций местных музеев. При этом большая часть источников связана, прежде всего, с поселениями, освоенными и заселенными исключительно немцами. Четыре немецких поселка расположились относительно компактно на территории Змеиногорского уезда (ныне Шемонаихинский район ВКО), а пятый – Екатериновка, несколько обособлено в Усть-Каменогорском уезде.

Точная дата основания колонии неизвестна, предположительно это начало ХХ века. Основали Екатериновку немецкие колонисты - выходцы с территории Украины. Среди первых переселенцев были семьи Вайскербер, Фрай, Штанг, Николаус, Пфо и др. По вероисповеданию Екатериновка была католической, так что это одна из причин ее обособленного положения.

Основную массу переселившихся в Восточный Казахстан немцев составляли лютеране. Именно они и стали основателями колоний Кёнигово (Кенюхово), Пруггерово, Горкуново (Гнаденфельд) и Америка. Наряду с общими чертами, процесс становления каждого поселка имел свои особенности.

История колонии Кёнигово (Кенюхово) связана с именем немецкого инженера (германского подданного) Отто Кёнига, работавшего на арендованных англичанами рудниках. 20 марта 1902 года уполномоченный Кёнига заключил по его поручению контракт с Главным управлением  Алтайского округа об аренде земли в 1140 десятин 1458 кв. сажен, находящихся в Томской губернии Змеиногорского уезда Александровской волости вблизи селения Сугатовского. Земля арендовалась для сельскохозяйственного использования.

Арендованная Кёнигом "оброчная статья" получила название Кениговой. С этой статьей оказалась связанной судьба немецких колонистов, переселившихся сюда в 1907-1908 гг. Отто Кёниг (Кених) сдавал земельные участки в аренду прибывающим колонистам. В его планы входило строительство сахарного завода, и с этой целью он раздал колонистам для эксперимента семена сахарной свеклы и обеспечил их сельскохозяйственным инвентарем. По названию оборочной статьи и имени инженера Кенига немецкая колония также получила название Кенигово (Кенюхово).

Здесь же арендовали землю переселенческие семьи Пруггер и Бахман. С их именами связано начало истории еще одного немецкого поселения. Братья Иоганн и Иосиф Пруггер с семьями прибыли из Семипалатинского уезда (с.Матвеевка), куда они первоначально переселились из колонии Гнаденбург на Северном Кавказе. В 1907 году сюда прибыла семья Адама Бахмана из колонии Рорбах (Одесская обл.). Три больших многодетных семьи образовали на свободных землях вблизи Сугатовского рудника небольшую заимку, получившую название Пруггерхоф. Вскоре сюда стали прибывать и другие семьи немцев – Ауст, Анщиц, Теслав.

Возникла целая колония, получившая название по имени братьев основателей – Пруггерово. Немцы, населявшие Пруггерово, также были задействованы в проекте О.Кенига и выращивали для него сахарную свеклу.

Весной 1909 г. несколько переселенческих семей из Саратовской губернии обосновались в окрестностях заимки Горкуновых. Среди них были семьи Шенкель, Шенгальц, Роммель и др.  Свое поселение они первоначально назвали Шенкельсхутор, а затем, когда колония разрослась, она получила название Гнаденфельд, в дальнейшем прижилось название Горкуново.

Эти три немецких поселения расположились "гнездом" к северо-западу от села Шемонаиха. На некотором отделении от этой группы возникла еще одна немецкая колония с необычным названием  - Америка. Основателями поселения стали немецкие переселенцы из Волынской губернии. Одними из первых сюда прибыли семьи Прайс, Риммер, Сайк и др.

В составе переселенцев, прибывших на территорию этого региона, были немцы из Саратовской, Самарской губернии, с Украины и Кавказа. В одной колонии могли размещаться выходцы из разных регионов, но конфессиональная однородность в большинстве случаев соблюдалась.

До новых мест своего поселения переселенцы добирались железнодорожным транспортом до Омска, далее водным путем по Иртышу. Для некоторых из них перевалочным пунктом становился Омский уезд, где они останавливались на зиму, а весной снова отправлялись в путь.

Поселения чаще всего располагались по берегам небольших рек: Кенигово расположилось вблизи р.Вавилонки, Америка – р.Каменка, Горкуново на берегу р.Горкуновки и р.Черепашихи, Екатериновка – на берегу реки Кузоваки.

В истории немецких поселений на территории Восточного Казахстана четко прослеживаются два периода:

начало ХХ в. – до конца 20-х гг.

конец 20-х  - 1941 гг.

Первый период охватывает время возникновения колоний, постепенного становления и развития поселений. Первые переселенческие годы были связаны с целым рядом проблем и трудностей по обустройству в новом регионе. Они в основной своей массе представляли беднейшую часть немецкого крестьянства. Колонистам приходилось рассчитывать на собственные силы, а не на помощь "материнских" колоний, тем более, государства.

Прибывшие на новое место переселенцы обустраивались в утепленных полуземлянках (Пруггерово, Кенюхово) или дерновых домиках (Гнаденфельд). Ввиду отсутствия леса вблизи поселков о строительстве деревянных домов в первые годы не могло быть и речи. Первоначально по прибытии переселенцы обрабатывали по 8-10 десятин на семью, затем по 15-20 десятин. Земледелие являлось их основным занятием. Обработку земли вели железными плугами на лошадях.

Основной возделываемой культурой была пшеница, кроме того, заметное место занимали посевы сахарной свеклы (по эксперименту Кенига в Пруггерово и Кенихово). Некоторые переселенцы прибыли на новое место жительства с хозяйственным инвентарем, другие изготовили или приобрели его на месте. В колониях Пруггерово и Кенюхово переселенцам раздал инвентарь Отто Кениг. В первые же годы возникли и стали развиваться различные ремесла, мелкие подсобные промыслы. В колонии Гнаденфельд Андрей Шенгальц построил кузницу уже в первые годы существования поселка. Свою кузницу в поселке Екатериновка имел переселенец И.Вейскербер. Славилась Екатериновка и производством качественных бричек. В колонии Америка изготовляли хорошие сбруи.

Для водообеспечения поселков колонисты соорудили колодцы. В Пруггерово переселенцы перегородили речушку и соорудили пруд, в котором разводили рыбу.

Не менее сложным было приспособление переселенцев к новым условиям жизни в плане морально-психологическом. Неоднозначно складывались отношения в случае столкновения интересов с русскими переселенцами и местными жителями. Такие факты имели место не часто, во всяком случае, старожилы в своих воспоминаниях не концентрируют на этом внимание. Причину этого следует усматривать в традиционной обособленности немецких общин и поселений.

Начавшаяся в 1914 году первая мировая война существенным образом затронула немецких колонистов, в том числе и проживающих в этом регионе. Во-первых, немцы из переселенческих колоний были мобилизованы на фронт. Из колонии Гнаденфельд (Горкуново) где в 1914 году проживало около 20 немецких семей, на фронт было призвано 8 мужчин, воевали они на Кавказском фронте.

Во вторых, в связи с началом военных действий, многие иностранные специалисты, работавшие здесь, в срочном порядке покинули Россию. Сделал это и Отто Кениг. Его проект строительства сахарного завода остался неосуществленным.

В третьих, как известно, с началом войны Россию захлестнула шовинистическая волна борьбы с "внутренним немецким врагом". Были приняты известные законы по ликвидации немецкого землевладения, началась депортация немцев западных губерний, по городам прошли немецкие погромы. Если первоначально законы, направленные на ликвидацию немецкого засилья не коснулись напрямую немцев, проживающих в нашем регионе, то с началом 1917 года стал подниматься вопрос о их распространении на Степное генерал-губернаторство.

6 февраля 1917 года ликвидационные законы были распространены и на Степной край, но приостановлены Временным правительством 11 мара 1917 года.

Революция октября 1917 года и последовавшая за ней гражданская война хотя и коснулись немецких колонистов региона, но не стали переломными в их судьбе. Как свидетельствуют воспоминания современников, отличавшиеся обособленностью и низкой политической активностью колонисты сохраняли в основном нейтралитет, хотя в то же время отмечаются факты принудительной мобилизации колонистов с телегами и лошадьми "красными" и "белыми" для перевозки продуктов и т.п.

В образе жизни колонистов и способе их хозяйствования особых изменений не произошло. Немецкие общины продолжали жить своей внутренней, несколько обособленной от окружающего мира жизнью.

В начале 20-х годов, как свидетельствуют архивные материалы, в немецких колониях были проведены мероприятия по упорядочению системы хозяйствования.

К концу 20-х годов в пользовании немецких колонистов, поселившихся на территории Восточного Казахстана, только в пяти немецких поселках находилось около 5 тысяч десятин земли. Данные переписи населения в 1926 году показывают общую численность немецкого населения, проживавшего на территории, составившей впоследствии ВК область, в 1732 человека. При этом основную массу составляли, конечно же, сельские жители и лишь 18 человек проживало в Усть-Каменогорске.

Вопрос о духовном и культурном развитии немцев в Восточном Казахстане в рассматриваемый период один из самых сложных и слабоизученных. Многое из культурного наследия немцев на сегодняшний день утрачено безвозвратно. Представляемые материалы являются скорее краткими набросками к вопросу о духовном развитии немцев ВК области в первой четверти ХХ века.

Существенную роль в жизни немецкой этногруппы в России на всех этапах исторического развития играла религия. Религия была корневой основой существования немцев, стержнем их самоидентификации. Значительной была роль религии и в жизни немцев-переселенцев. Вера в бога помогала им преодолеть тяготы и проблемы сложных переселенческих лет. Немцы колонисты, прибывшие в начале ХХ в. на территорию Восточного Казахстана, были в основной своей массе лютеранами, которые составляли основную долю среди российских немцев в целом. Единственной католической колонией была Екатериновка.

Различным был, в зависимости от достатка переселенцев, их дорожный багаж, но в нем обязательно находилось место Библиям, молитвенникам, сборникам религиозных песен, которые, пройдя через руки нескольких поколений, сохранились и по сей день. Многим из них по 100-150 лет и на их страницах история немецких колонистов.

Прибыв на новое место жительства, немцы образовывали религиозные общины. Самой большой проблемой для них являлось отсутствие профессиональных священников. Их роль исполняли старейшие переселенцы или знавшие религиозную грамоту. Ввиду бедности колоний, ни в одной из них так и не была построена церковь. Местом религиозных собраний служили дома переселенцев. В колонии Пруггерово первым наставником лютеранской общины стал Иосиф Пруггер "знавший грамоту и библию. Собрания общины проводились в воскресные дни. На собраниях исполнялись евангельские песни, и псалмы, проводились религиозные праздники.

Аналогичным образом в католической колонии Екатериновка роль "пастора" исполняли сами переселенцы, причем не только мужчины, но и женщины (в разное время наставниками католической общины были Викентий Фрат, Екатерина Штанг, Роза Николаус и др.). Даже в условиях ярого наступления на религию и церковь в 20-30-е годы религиозные общины продолжали жить, а вместе с ними жила и культура немцев: сохранялся язык, народные обычаи и традиции.

Несмотря на строгое соблюдение конфессионального принципа при образовании немецких колоний, состав их населения был далеко неоднороден.

В одной колонии селились немцы - выходцы из различных регионов: Саратовской, Самарской губерний, Украины, Кавказа и т.д. Естественно они приносили с собой региональные особенности культуры. Языком общения колонистов был немецкий, при этом иногда наблюдалось смешение диалектов, присущих немцам из того или иного региона. Практически все колонисты, за редким исключением, не знали русского языка. Эта тенденция была характерна, прежде всего, для чисто немецких поселений, несколько лучше была ситуация у колонистов, поселившихся в смешанных поселках. Со временем региональные отличия стали стираться, одни элементы культуры стали общими для всех жителей колонии, другие же, напротив, были утрачены.

Влияние и роль религии четко прослеживались в традициях народных праздников и обрядов. Вопрос об особенностях развития культуры немцев-колонистов в переселенческих колониях один из интереснейших, но к сожалению, его серьезное исследование в данном регионе сегодня невозможно. Ввиду массового исхода  т.н. "местных" немцев в Германию и Россию невозможно исследование особенностей диалектов в немецких поселках, лишь в общих чертах можно осветить вопрос о традициях народных празднований, практически безвозвратно исчезло песенное творчество.

Сведений о развитии образования в немецких поселениях региона сравнительно немного. В первые переселенческие годы колонисты должны были думать в первую очередь о хлебе насущном. Об открытии школ, их строительстве и оснащении не могло быть и речи. Самое большее, что могли себе позволить колонисты, это организовать обучение детей элементарному чтению (не всегда) и религиозной грамоте. Такая ситуация продолжала существовать вплоть до середины 20-х гг.

Одной из самых первых школ стала 4-х классная немецкая школа, созданная в 1924г. в с.Пруггерово учителем Мартином Аустом (1886-1938 гг.). Ауст прибыл в Пруггерово в 1915 году и добился открытия национальной школы, где ученики получали самые основные элементарные знания. В организации школьного дела М.Аусту помогала дочь Эльза Ауст. Дети получали не только основы знаний, но и имели возможность заниматься музыкой в послеурочное время. В школе был создан и действовал небольшой оркестр. Школа Ауста была известна во всех немецких колониях, немцы из окрестных сел привозили своих детей на обучение в Пруггерово.

В архиве известны упоминания о немецких школах в Екатериновке и Горкуново.

Вот те основные штрихи картины жизни немцев-переселенцев в регион с момента основания колоний до 20-х гг.

Но с конца 20-х годов ситуация начала резко меняться. Немецкое население в соответствии с политикой центра, стало объектом социального внимания. В соответствии с установкой партийных органов, на решительный перелом в состоянии работы в немецких колониях, началось наступление на традиционный уклад жизни немецких колонистов, на систему их хозяйствования.

Ответной реакцией немецкого населения стала попытка эмиграции; решение эмиграционной проблемы стало одной из основных задач властей. Концепция причин эмиграционного настроения сводилась к теории "противодействия кулачеству" и это определило преобладание силовых методов в решении проблемы. Традиционный уклад жизни немецких колонистов был окончательно сломлен в ходе массовой коллективизации в начале 30-х годов.

Несмотря на тяжелейшие удары, нанесенные немецким хозяйствам в ходе насильственной коллективизации, к концу 20-х годов немецкие колхозы встали на ноги и были в числе образцовых хозяйств в первую очередь благодаря неимоверным усилиям людей, их традиционному менталитету.

Значительные удары были нанесены по немецкой культуре, религии, национальному образованию.

1941г. стал началом нового периода в истории немецкого населения в Восточно-Казахстанской области. Накануне войны на территории области по данным переписи 1939г. проживало 4041 представитель немецкой национальности. В период депортации – одной из сложнейших и трагических страниц истории немецкого народа, на территорию ВКО прибыли 28 тысяч немцев спец. переселенцев.

Депортация немцев в Восточный Казахстан и жизнь в условиях режима спецпоселения (1941-1956 гг.).

Проблема депортации немцев, как и других народов, относилась долгое время к числу "закрытых" тем, и это одна из самых главных причин ее слабого изучения.. Стремясь скрыть тайну преступления, совершенного против целого народа, немцев сознательно вычеркивали из истории страны, тем самым снимая вопрос о его будущем.

Проблема депортации немцев в Советском Союзе, включающая в себя не только их насильственное выселение в 1941г., но и мобилизацию в т.н. "трудовую армию", репатриация из Германии, жизнь в условиях спец поселения – одна из сложнейших в историографии. Это связано, с одной стороны, с внутренним содержанием проблемы, с другой – с отсутствием в течение почти полувека  возможности для ее изучения на основании архивных материалов.

Существенную роль в распространении мифа о "немцах – врагах и предателях" сыграли факторы психологического порядка. Огромный накал эмоций в условиях громадного напряжения и первых неудач на фронтах, наложенный на психологию враждебности, имеющую глубокие исторические корни, сыграл решающую роль.

В сложившихся тогда условиях единственным выходом была определена не эвакуация, а депортация немцев с присущими ей грубыми формами и методами уже на первых этапах организации переселения. При проведении операции не могли быть соблюдены ни временные рамки, ни условия обеспечения транспортом, продовольствием и медицинским обслуживанием. Единственное, что всегда соответствовало инструкции – это наличие конвойных отрядов и спецагентуры, вербовавшейся из среды самих немцев. Вот отрывок из отчета одного из эшелонов, дающий некоторое представление об организации операции: "Доводим до вашего сведения, что при сопровождении эшелона немцев-переселенцев из Сталинградской области и из г.Астрахани с общим количеством человек – 2300, все эти граждане были погружены в эшелон на пристани г.Гурьева." В пути следования эшелон находился 10 суток, погрузили 11-го и прибыли на станцию назначения 21 сентября 1941 года (ст.Защита).

Судя по эшелонным спискам, среди спецпереселенцев имелись жертвы, об этом свидетельствуют и воспоминания современников. Люди умирали от недоедания, так как запас продовольствия был недостаточен для многодневного пути, от различных заболеваний из-за скученности и антисанитарии в вагонах. Как вспоминают современники, вагоны и баржи подавались после перевозки скота в неубранном виде.

Тяготы многодневного пути усиливались морально-психологическим напряжением. Выселение немцев разбило многие семьи: немки – жены "инородцев" оставались в прежних местах проживания, в то же время с мужчинами – немцами уезжали их жены другой национальности.

Людей отрывали от родных мест, они оставляли дома, сады, скот, которые оставались бесхозными. Обстановку накаляла безызвестность. Власти не объясняли ни причины, ни характера выселения, ни дальнейшую судьбу. Кто-то наивно верил, что это лишь эвакуация на время, и что после окончания войны все вернется на свои места. Большинство же страшилось дальнейших событий. Люди не могли поверить в реальность происходящего. Непонимание, ужас сложившейся в пути обстановки нагнетали психологическую напряженность. "Тогда, в начале войны, нас, немцев, вдруг наскоро загнали в теплушки и привезли в Астрахань, потом погрузили на трехпалубное судно и мы поплыли по Каспийскому морю. Через пару дней корабль наш остановился, кругом вода, берега не видать. Кто-то сказал, что всех "гитлеровских пособников" будут топить. Такой крик поднялся! Но капитан объяснил, что кончилось топливо, как только подойдет баржа с углем, поплывем дальше. Доставили нас в Гурьев, а оттуда в Усть-Каменогорск". Это отрывок из воспоминаний женщины-спецпереселенки, и свидетельствует он об отчаянии, охватившем сотни тысяч людей, необоснованно обвиненных в предательстве. Однако это было только начало одной из самых страшных страниц в истории нар. Впереди немцев ожидало еще более трагичное, пока неизвестное им будущее.

Самыми острыми проблемами с первых же дней прибытия немцев в Казахстан стали продовольственная и жилищная. Запас продовольствия у спец переселенцев был исчерпан еще в пути, со стороны властей же на местах ничего не было сделано для обеспечения голодных людей минимумом питания. Документы свидетельствуют, что "…исключительно плохо обстояло дело со снабжением и организацией питания переселенцев, как в пунктах выгрузки на станциях железных дорог, так и в местах селения". Ярким доказательством остроты и нерешенности продовольственной проблемы служат воспоминания современников. Немцам в начале вообще не выдавали продукты, они были вынуждены менять минимум привезенных с собой вещей на хлеб и картофель и лишь позже работающим стали выдавать по 200-400 г. хлеба в день. Осенью колхозы не успевали убирать пшеницу, но немцам под угрозой наказания запрещали собирать ее. Из создавшейся ситуации немцы выходили путем "найма" на работу к местным жителям, выполняя любую работу в хозяйстве "местных", чтобы получить кусок хлеба. Безусловно, это было чрезвычайно тяжелое время, шла война, а продовольственная проблема была острой для всей страны, но немцы, как и другие спецпереселенцы, вырванные из родных мест, лишенные средств к существованию, были затронуты этой проблемой еще больше. Речь шла о физическом выживании в условиях даже того минимума, который имелся у местных жителей, располагавших хоть каким-то хозяйством.

В первые месяцы после депортации немцы-с/п практически оказались брошенными на произвол судьбы, и если большая часть их выжила, то в первую очередь, благодаря собственному труду и помощи местных жителей (русских, украинцев, казахов).

Спецпереселенцы были лишены не только куска хлеба, но и крова над головой. Жилищная проблема была не менее острой, чем продовольственная. Проблему пытались решить в порядке так называемого "уплотнения", когда немцев стали подселять в дома к местным жителям, что вызывало далеко не однозначную реакцию последних.

Очень плохо было поставлено медицинское обслуживание спецпереселенцев. Очень высока была детская смертность от кори, воспаления легких. Голод, эпидемические заболевания в условиях бытовой неустроенности и отсутствие элементарного медобслуживания были основными причинами высокой смертности среди с/п, особенно в первые месяцы после прибытия.

Одной из важнейших проблем хозяйственного обустройства немцев была проблема трудоустройства, так как только работающие получали пайки. Проблема трудоустройства немцев-с/п имела два аспекта: с одной стороны, ее решение давало немцам некоторую надежду на то, что их семьи не умрут голодной смертью, с другой стороны, прибывшие спецпереселенцы представляли значительный контингент рабочей силы, использование которой в хозяйстве области в условиях военного времени было просто необходимо. Основную массу составляли трудоспособные, ранее занятые в сельском хозяйстве, среди них имелись специалисты разных профилей: зоотехники, комбайнеры, трактористы, шоферы, кузнецы, агрономы, счетоводы. Было немало специалистов промышленных специальностей: токари, слесари, инженеры, механики. Были специалисты с высшим образованием: учителя, врачи, экономисты и другие. В сложившейся ситуации местные власти должны были приложить все усилия для того, чтобы как можно эффективнее задействовать прибывших трудоспособных немцев в с/х и промышленности, и тем самым дать людям источник для существования. Но, поскольку к депортированным относились с недоверием или пренебрежением, многие хозяйства отказывали немцам в трудоустройстве. Многочисленные факты имелись в Большенарымском, Предгорненском, Шемонаихинском районах. Многие специалисты не могли устроиться на работу по специальности только потому, что были немцами. Основную массу с/п отправляли на "черновую" низкооплачиваемую работу.

Даже принимая немцев-с/п на работу, к ним продолжили относиться с недоверием и подозрением. Нередкими были факты дискриминации в оплате труда сохранившиеся на протяжении всего военного времени. Как отмечают справки о трудоустройстве, заработок с/п в трудоднях был в три раза ниже коренного населения. Необходимо отметить, что проблема трудоустройства немцев с/п оставалась очень сложной и многоплановой на протяжении всего периода спецпоселения. Ее решение оказывало самое непосредственное решение на судьбу депортированного народа.

Одно из решений проблемы трудоустройства немцев было найдено через 4 месяца после начала депортации. 10 января 1942 г. ГКО СССР издал Постановление № 1123 с/с "О порядке использования немцев-переселенцев призывного возраста от 17 до 50 лет". Это было первое постановление, предполагавшее мобилизацию всех трудоспособных мужчин на лесозаготовки и строительство железных дорог. Постановление обязывало немцев явиться на сборные пункты наркомата обороны "в исправной зимней одежде, с запасом белья, постельными принадлежностями, кружкой, ложкой и 10-ти дневным запасом продовольствия. За отказ от работы по отношению к нарушителям была предусмотрена высшая мера наказания. Мало кто подозревал тогда, что тем самым была запущена чудовищная машина, создана система т.н. "рабочих колонн" или "трудовых лагерей", на бумаге преследовавшая цель трудового использования с/п, а на деле уничтожавшая десятки и сотни тысяч людей в тылу. Трудовых лагерей по стране насчитывалось более сотни. География их была довольно широкой: от Коми АССР до бухты Ванино на Дальнем Востоке. Они представляли собой казармы, землянки или другие находившиеся в аварийном состоянии здания, холодные, грязные, с нарами вдоль стен. Голод, болезни, 12-14 часовой рабочий день, издевательства администрации были характерными чертами почти каждого такого лагеря. Немцы содержались в так называемых "рабочих колоннах" как заключенные. Если колючая проволока присутствовала не в каждом лагере, то охрана и конвой, сопровождавшие колонны с работы и на работу, были непременным атрибутом. В таких лагерях люди ежедневно умирали десятками и сотнями, ослабленные непосильными нормами выработки в условиях голодного пайка. Лагеря в Челябинской, Молотовской, Куйбышевской, Свердловской областях были самыми страшными. Запущенная система не заботилась о сохранении рабочей силы, ибо в ее распоряжении были еще сотни тысяч переселенцев, которых можно было мобилизовать взамен износившихся "механизмов".

7 октября 1942 года ГКО принимает еще одно Постановление № 2383, которое значительно увеличивало круг лиц, подлежащих мобилизации. Дополнительно в "рабочие колонны" направлялись мужчины 15/16 лет и 51/56 лет, а также женщины 16-45 лет (исключение составляли лишь женщины, имеющие детей до 3-х лет).

Гигантская система "трудовых лагерей" просуществовала до 1946 года. Через эту систему прошло 600 тысяч немцев – мужчин и женщин. Не осталось ни одной немецкой семьи, которой бы эта система не коснулась. Была своя "трудовая армия" и на территории ВКО в Риддере, в г.Лениногорске. Батальон № 674 просуществовал с октября 1941г. до лета 1943г., после чего большая часть немцев была направлена в Алтайсвинецстрой (г.Усть-Каменогорск), где они были взяты на учет спецпоселения.

Система трудовых лагерей охватывала не только взрослых мужчин и женщин, но и подростков. Как мы видели, возрастные рамки подлежавших мобилизации мужчин были раздвинуты до 15 лет, но мы располагаем конкретными данными о том, что в "трудовую армию" направляли 14-летних подростков, при этом отметки в их личные дела не ставились, и они считались находящимися на спецпоселении. 14-летние подростки, на долю которых выпали те же испытания, что и на долю взрослых мужчин, погибали в первую очередь. Те, кто выжили в условиях бесчеловечной системы до сих пор не могут получить документальные доказательства своего пребывания в "трудовой армии".

Хотелось бы несколько слов сказать об отношении местных жителей к прибывшим немцам-с/п. Здесь необходимо отметить несколько моментов: во-первых, почти полное отсутствие информации со стороны властей о немцах переселенцах; во-вторых, формирование в глазах жителей образа "врагов", "фашистов", с которыми и ассоциировались немцы-переселенцы. По воспоминаниям современников событий, местные жители, узнав о том, что привезли немцев, с любопытством и ненавистью бежали к станциям разгрузки, чтобы увидеть "живых фашистов". Эмоции накалялись до предела, случалось так, что на прибывших немцев сыпались не только оскорбления, но и камни. Необходимо отметить, что в дальнейшем отношения складывались не совсем однозначно. Более близкое знакомство с немцами располагало некоторых жителей к доброжелательному отношению. Были десятки и сотни русских, украинцев, казахов, которые делились едой, кровом, брали на воспитание немецких детей, оставшихся без родителей, предоставляли немцам работу в своих хозяйствах. Но это лишь одна сторона вопроса, ибо в глазах основной массы местного населения первоначальный образ "немцев-фашистов" закрепился надолго. Конфликтную ситуацию во многом усугубляла политика местных властей. Неоднозначную реакцию жителей вызвало решение жилищной проблемы немцев-с/п в порядке так называемого уплотнения. Не могла остаться незаметной глухость властей к проблемам с/п, пренебрежение к ним. Именно это, наряду с накалом эмоций в условиях того времени, позволяет прояснить суть многочисленных фактов оскорбления, унижения, избиения немцев местными жителями. Как это не печально, но психология толпы оказывалась чаще всего сильнее, и наряду с трудностями хозяйственного порядка положение депортированных немцев еще более осложнялось их морально-психологической подавленностью.

Так, в целом, выглядел один из самых сложных периодов в жизни депортированного народа.

Жизнь в условиях режима спецпоселения в 1945 – начале 50-х годов.

Близилась к завершению война, а вместе с ней один из сложнейших периодов в истории депортированных немцев. Некая неопределенность правового статуса оставляла надежду на перемену судьбы. Люди радовались окончанию войны и верили, что "власти разберутся, устранят несправедливость, вернут Родину и честное имя народа". И "перемены" в кавычках наступили: неопределенность положения была ликвидирована принятием ряда законодательных актов, распространявшихся не только на немцев, но и на другие депортированные народы. Речь идет о Постановлении СНК СССР № 35 от 8 января 1945 года "О правовом положении спецпереселенцев", которое гарантировало спецпереселенцам "все права граждан СССР, за исключением ограничений", но эти ограничения в сущности узаконивали бесправие депортированных. В отношении спецпереселенцев устанавливался комендантский режим, в соответствии с которым с/п не могли без разрешения спецкомендатуры отлучаться за пределы района. Самовольная отлучка рассматривалась как побег и влекла за собой ответственность в уголовном порядке. 26 ноября 1948 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР "Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Великой Отечественной войны", который, во-первых, закреплял немцев и других депортированных в статусе спецпоселенцев навечно и во-вторых, устанавливал строгую уголовную ответственность за побеги – 20 лет каторжных работ.

На 1 января 1960 года по ВКО на учете в отделе спецпоселений состояло 7.154 немецких семей, 20.589 человек. Именно с этого года в отчетах УНКВД начинают фигурировать 4 категории немцев-с/п:

1."Выселенные по решению правительства" 17.513 человек;

2. "Коренные" или "местные" – 2.860 человек

3. Мобилизованные в промышленность – 186 человек;

4. "Репатриированные" – 30 человек.

В декабре 1955 года Президиум Верховного Совета СССР принял Указ "О снятии ограничений в правовом положении немцев и членов их семей, находящихся на спецпоселении". Указ отменял существовавший долгое время режим спецпоселений, и в то же время констатировал, что снятие ограничений с немцев не влечет за собой возвращение имущества, конфискованного во время выселения. Немцы не имеют права возвращаться в места, откуда были выселены.

Но еще не одно десятилетие немцы будут по-прежнему считаться народом-преступником, "с той лишь разницей, что из народа наказанного превратились в народ помилованный".

В ряду ближайших последствий депортации мы должны отметить следующее:

Немцы были вырваны из родных мест и лишены всего, чем обладали.

Они понесли значительные потери в ходе организации насильственного переселения.

В новых регионах размещения немцы столкнулись с целым комплексом широкомасштабных проблем: сложное хозяйственное положение, отсутствие продовольствия, жилья, медобслуживания, отсутствие работы, политическое бесправие.

Немецкий народ понес огромные прямые физические потери в тылу - на спецпоселении и в системе "трудовой армии", потери, никоим образом не оправдываемые условиями военного времени. Ни революция, ни гражданская война, ни коллективизация, ни репрессии 30-х годов не смогли в корне изменить тип демографического поведения немецкого этноса в СССР, который обладал одним из наиболее высоких уровней естественного прироста. Безусловно, мы должны признать, что демографические последствия войны отразились на всем населении страны, но на существование немецкой национальной группы повлияли события происходившие в тылу: депортация, "трудовые лагеря", жесткий режим спецпоселения. Уровень рождаемости среди немецкого населения был в три раза ниже уровня смертности на протяжении военных и первых послевоенных лет. Многодетность, традиционная для немецких семей вплоть до начала 40-х годов, стала редкостью. В этой связи вполне обоснованы слова исследователя Олега-Рихарда Вайдмана: "В результате массовых депортаций 40-х годов культура этнического немца деградирует от поколения к поколению. Разорвана в клочья демографическая ткань, формировавшаяся на протяжении двух столетий".

Не менее значительными оказались и политические последствия депортации, нашедшие свое отражение в бесправном положении целого народа, закрепленного в роли преступника и не имевшего возможности для национального развития.

Морально-психологические последствия процессов оказались для немцев так же немаловажными. Можно было вынеси все тяготы лишений, но гораздо сложнее смириться с моральным унижением, которому был подвергнут целый народ. Немцы на протяжении нескольких десятилетий были противопоставлены остальному населению страны. Морально-психологическая подавленность оставила глубокий след в судьбе каждого немца, в его сознании. Отголоски этих последствий порой слышны по сей день.

Сегодняшние проблемы сохранения немцев как народа имеют исторические корни, напрямую связанные с депортацией и отсутствием возможности полноценного национального развития. Да, сегодня приняты законодательные акты, реабилитирующие немцев и другие народы, но фактически историческая справедливость в отношении немецкого народа не восстановлена. Национальная проблема немцев – одна из острейших: они рассеяны по огромной территории бывшего Союза, часть из них уже находится в Германии. Огромный поток эмигрантов говорит о том, что конфликт существует, он не разрешен. Эта проблема стоит не менее остро и для Казахстана, из различных регионов которого ежегодно уезжают десятки тысяч немцев.

Все эти процессы не проходят бесследно не только для немцев. "Вследствие эмиграции мы теряем значительное количество квалифицированных работников, своеобразный склад ума и поведения предполагает у немецкой нации, прежде всего порядочность, добросовестность и умение работать". Все это так, но ведь немцы – это не только "высококвалифицированные работники", но и, прежде всего, народ, имеющий свою культуру, стремящийся к ее развитию. Сегодня многие уезжают потому, что не видят будущего своего народа. "Изгнанные, разбросанные, униженные – они до сих пор терпят политическую дискриминацию". Национальная проблема немцев – палка о двух концах. "Когда государство пытается строить безопасность и счастье одних народов за счет несчастья других, то законы исторического развития с фатальной неизбежностью обрушат беды на всех, и, в конечном счете, рано или поздно вернут на круги своя вину, требующую искупления".

Народ, существовавший на протяжении двух веков в России и СССР, не может исчезнуть бесследно, историческая память о нем сохранится и рано или поздно потребует ответа за прошлое.

Статистические данные о немецкой диаспоре в ВКО:

1897 г. – 13

1926 г. - 1.732

1939 г. – 4.041

1941 г. – 32.000

1959 г. – 22.000

1970 г. – 21.727

1979 г. – 21.418

1989 г. – 22.768

В 1998г. произошло объединение Восточно-Казахстанской и Семипалатинской областей. Принимая во внимание статистические данные последней переписи населения число немцев должно составить 66.881 человек. Но перепись 1999г. показывает другую цифру, что наглядно показывает масштабы массового исхода немцев на историческую родину.

1989 г. – 32.141 + Семипалатинская область 44.113 = 66.881

1999 г. – 32.141

Традиции и обряды немцев.

Немцы бывшего СССР более двух столетий почти не контактировали с немцами Германии и поэтому сильно отличаются от них по основным элементам материальной и духовной культуры, а также по самосознанию. Сами себя они называют дойчен (Deutschen), а жителей Германии – германцами (Deutschlander). В последнее время они часто называют себя российские немцы, независимо от того, в каком государстве бывшего СССР живут. Для немцев характерна иерархичность самосознания. Сами себя они часто называют швабами, австрийцами, баварцами, ципсерами, меннонитами и др. Отдельно выделяют себя поволжские немцы (Volga deutschen), в течение двух десятилетий имевшие свою национальную автономию. С немецким населением смешались колонисты и из других стран – голландцы, швейцарцы, французские гугеноты и др.

Из традиционной культуры лучше всего сохранились жилища, некоторые обычаи, обряды и фольклор.

Немецкая традиционная одежда начинает складываться с 16-17 вв. на основе средневековых элементов одежды и городской моды. Основные элементы женской одежды – корсаж или кофта, сборчатая юбка, передник. Традиционный мужской костюм состоял из рубахи, коротких или длинных штанов, безрукавки (позднее жилета), шейного платка, башмаков или сапог. Частично сохранились некоторые календарные и семейные обряды, главным образом у католиков. Из Германии в 18 веке распространился обычай украшения елки на Новый год или Рождество.

За три-четыре недели до этого в семьях, где чтут традиции, устанавливаются всякого рода календари. Например, доску с написанными на ней числами. День прошел – цифру зачеркнули. Есть и специальные свечи, где нанесены деления, соответствующие количеству дней, начиная с 1 декабря по 24. Каждый день одно из них должно прогорать. Также популярны бутылки с ликером с нанесенной на стекле мерной шкалой. В день по глотку, месяц быстрей пройдет. Некоторые отмеряют время до праздника понедельно. Тогда по воскресеньям в выставленном на столе подсвечнике или рождественском венке зажигают по порядку: первое воскресенье – одну, во второе – две и т.д. свечки. И каждый раз принято поздравлять друг друга с самим уже Рождеством.

Дома меж тем готовятся всяческие украшения. А перед этим, в начале декабря, каждая уважающая себя хозяйка сделает генеральную уборку, затем достанет праздничные скатерти и посуду. На окнах обычно развешиваются светящиеся гирлянды, а для поделок используется все, что можно купить в магазинах. Популярны в качестве необходимых элементов сухие шишки, грецкий орех, засушенные дольки лимона, золоченая проволока и искусственная, но очень похожая на натуральную, зелень для венков и звезд. Самым востребованным комнатным цветком становятся рождественские звезды, по латыни "еупхорбия". Причем разного, а не только белого цвета и размером чуть ли не от спичечного коробка до настоящего дерева. Все это продается, а выбор обусловлен только возможностями кошелька. Большое значение уделяется рождественскому столовому белью. Какого только нет: красное, белое, синее, золотое, зеленое и т.д. В тон ему украшается и елка.

А дома хозяйки начинают печь всевозможные кулинарные шедевры, которыми щедро одаривают родственников. Здесь тоже идет состязание: кто красивей, изящней и вкусней. Особая статья - упаковка купленных подарков. Все тщательно продумывается, никому в голову не придет вручить вам подарок просто в коробке без обертки и прочих аксессуаров. Тем более просто вытащенным из коробки. Детям подарки чаще всего складывают в так называемые чулки Николауса, которые сами по себе уже смотрятся таковыми.

Елку обычно наряжают накануне, 21–22 или 23 декабря. Подарки могут подарить тогда же, но они лежат нераспечатанными до праздника. Живых елок здесь продается разных размеров и оттенков великое множество. Украшения для них разнообразнейшие, и цены вполне доступные. Сейчас, например, особенно гоняются за модерном. Самый популярный персонаж в это время – Санта Клаус, который в отличие от Деда Мороза, является библейским персонажем. Правда, это не мешает ему с таким же удовольствием дарить детям подарки, водить хороводы и выслушать их заветные желания. В сам же рождественский вечер каждый уважающий себя немец отправляется в церковь, причем делает это заранее. После торжественной службы вся семья собирается за праздничным ужином. Распечатываются и дарятся подарки, и все поздравляют друг друга. Так немцы встречают Рождество.

Традиционная кухня – куриная лапша (нудль), суп с клецками, фруктовый суп. На праздники готовят свинину или гуся с капустой, пекут пироги (кухе). Существует несколько вариантов рулета (штрудель). На зиму коптят сало, мясо и рыбу, делают разнообразные колбасы. Из напитков предпочитают кофе.

В устном народном творчестве преобладают шванки (короткие комические рассказы), сказки, саги, очень популярны народные танцы и песни.

Немецкая диаспора сегодня.

Начало процесса активизации национального сознания в Казахстане, в т.ч. немецкого пришлось на 1989 г. Повсюду усилиями энтузиастов создавались общества "Возрождение" и национальные культурные центры немцев. На двух созванных съездах немцев Казахстана (в 1992 и 1995 гг.) избирался Совет немцев, представляющий интересы в то время полумиллионного немецкого населения республики. Значительную роль в деятельности немецких общественных объединений занимает культурно-досуговая работа, направленная на возрождение и распространение культуры. При областных, городских и районных  национально-культурных центрах действуют хоровые и вокальные группы, фольклорные, музыкальные и семейные ансамбли, танцевальные группы. При центрах работают библиотеки, немецкие детские воскресные школы. Популярной в народе является государственная газета "Дойче Альгемайне Цайтунг" ("ДАЦ") на немецком и русском языках. Популярным средством информации является телевизионная программа "Гутен Абенд!" на республиканском государственном телеканале "Казахстан". С 1958 г. существует немецкая редакция на Казахском государственном радио. Государственную поддержку получает и немецкий литературно-художественный и общественно-политический альманах "Феникс".

С осени 1997г. в Германии, стало выходить популярное издание "Евроазиатский курьер", рассчитанное как на выходцев из Казахстана, так и на других читателей.

В фондах Восточно-Казахстанского областного этнографического музея сформирована значительная коллекция, отражающая материальную и духовную культуру немецкого народа, история которого на территории нашего края насчитывает более 100 лет.

Иконы, книги, фотографии, панно – 77 единиц хранения.

Женская одежда и аксессуары – 19 единиц

Постельные принадлежности – 40 единиц

Предметы женского рукоделия (салфетки, занавески, вышивки и т.д.) – 40 единиц

Свадебные принадлежности – 15 единиц

Мебель, посуда, домашняя утварь – 44 единицы

Коллекция была сформирована в результате экспедиций и командировок в места компактного проживания немцев на территории области, а также работы с местными информаторами. Все эти экспонаты представляют ценность как подлинные предметы, бытовавшие в немецкой среде.

В настоящее время в Восточно-Казахстанском архитектурно-этнографическом и природно-ландшафтном музее-заповеднике принято решение о строительстве в парке Кирова в этнодеревне традиционного немецкого жилища.

Список литературы:

Бургарт Л.А. Из истории немецких поселений в Восточном Казахстане (нач. ХХ в. – 1941 г.), Усть-Каменогорск, 1999г.

Бургарт Л.А. Немцы в Восточном Казахстане в 1941-1956 гг.: Депортация и жизнь в условиях режима спецпоселения. Усть-Каменогорск, 1997г.

Бургарт Л.А., Алексеенко А.Н. Немецкое население Казахстана в коне XIX-ХХ вв. (по материалам всеобщих переписей населения 1897-1999 гг.), Усть-Каменогорск, 2002г.

Бруль В.И. Немцы Западной Сибири. Топчиха, 1995г.

Народы Казахстана. Энциклопедический справочник. "Арыс", Алматы, 2003г.

Дымов О. Тепло казахстанской земли. "Арыс", Алматы, 1999г.

Петер М. Исторический след немцев в Восточном Казахстане. "Лениногорская правда", 23 марта 2001г.

Михеева Н. Каждый уважающий себя немец… "Рудный Алтай", 28 декабря 2004г.

Шмунк Г. На взгляд немца Латрайдера, гоголевский Плюшкин не так уж плох… «Рудный Алтай», июль 2004г.

Галлер П.К. Воспоминания (быт немцев-колонистов в 60-х годах  Х1Х столетия). Саратов. 1927г.

Немцы России. Энциклопедия. Том 1. «ЭРН». Москва. 1999г.

Арндт Е.А. Хозяйство и быт немцев Поволжья. Каталог. Москва. 1998г.

Горобцова Е.А. Хозяйство и быт немцев Поволжья (Х1Х-ХХвв). MASS MEDIA. Москва. 1998г.

Зюзь В.Г.

Вестник культуры, 2006, №6

< Предыдущая		Следующая >